Варвары

Посвятив Коршунову львиную долю времени, десятник рикса вспомнил и о братьях и взялся обучать их пользоваться щитом. Опять посыпались комментарии вроде «трехногого шелудивого борова» и «умирающей от парши шавки». Громоздкий щит то и дело вываливался из рук обучаемых, оказываясь на траве. Или на траве оказывались сами обучаемые, а щит располагался сверху. И создавалось полное ощущение, что без этого оружия защиты парням было бы намного проще защищаться. И опять Агилмунд похвалил Книву и отругал Сигисбарна. И на обратном пути Сигисбарн волок и полупудовый щит, и еще килограммов тридцать всякого барахла, а Книва бежал налегке: всего лишь с копьем, топором и пятикилограммовым петухом-тетеревом, которого сам же и подбил ловко пущенным камнем.

Коршунов ехал рядом с Агилмундом и с беспокойством ждал, что тот скажет по поводу Алексеева «умения» владеть оружием.

И дождался.

Глава восемнадцатая Алексей Коршунов. Двуногий талисман

— А ты ловок, Аласейа, — одобрительно произнес Агилмунд. — Хороший воин, оказывается.

Коршунов уставился на него в полном недоумении.

— А я думал — неумеха ты, — продолжал Агилмунд.

— Думал? — удивился Коршунов. — То есть ты и раньше знал, что я… Не очень?

— Не очень? — Агилмунд негромко засмеялся. — Что я, слепой? Не видал, что ты меч будто мотыгу держишь? А копьем шуруешь — как баба в печи кочергой. Это ж каждый видит, у кого глаза есть.

— То есть и Ахвизра?..

— Конечно!

— И Одохар?

— А Одохару даже смотреть не надо. Он и так увидит. По шагу хотя бы.

Коршунов некоторое время переваривал услышанное. Потом спросил:

— А когда Одохар мне предлагал в поход с ними идти — он знал?

— Ну, Аласейа… — Агилмунд поглядел на Коршунова как на слабоумного. — Это же Одохар. Рикс. Конечно, он знал.

Алексей еще пару минут переваривал информацию.

Они выехали из леса. Впереди блеснул синий изгиб реки. Кони перешли с рыси на шаг.

— Но зачем риксу нужен такой воин, который не умеет копье держать толком? — наконец спросил Коршунов.

— Да какое Одохару дело, как ты копье держишь? — в свою очередь удивился Агилмунд. — Не нужно Одохару твое копье, что, у нас своих копий нет? А вот удача твоя… Это да! Это нам нужно! Ха! В большой поход! С небесным героем! Под небесными парусами! Цвета снега и крови! Ах-ха! — Он толкнул коня пятками и пустил его легким галопом. Коршунов сделал то же, чтобы не отстать. Топот и пыхтение «пехоты», изо всех сил старавшейся не отставать от всадников, стихли в отдалении. Алексей догнал Агилмунда.

— Значит, я неумеха?

— Я ошибся, Аласейа! — заявил старший Фретилыч. — Ты не неумеха. Сегодня я это понял.

— Да ну? — не без иронии отозвался Коршунов.

Его очень утешило, что от него не ждут фехтовальных подвигов. Но нельзя сказать, что ему очень льстила роль «талисмана». Отчасти потому, что он помнил, как поступают с талисманом, который перестает «работать».

— И что же ты понял?

— Да то, что и раньше мог понять. Догадывался. Когда мне говорили, как ты в гневе камнем огонь и гром из земли высекаешь. Ты — воин. Только привык к другому оружию. Не такому, как наше. Верно?

— В общем да, — осторожно ответил Коршунов.

— Ха! А ты и впрямь в гневе гром и огонь метать можешь?

— Иногда, — еще более осторожно ответил Коршунов.

Он помнил, сколько у него патронов, и не собирался устраивать демонстраций. Без необходимости.

— Ха! А Ахвизра, чурбан, говорил: вранье! Покажешь?

Коршунов покачал головой.

— Нельзя, — сказал он. — Сейчас нельзя.

— А когда будет можно? — Глаза Агилмунда горели совершенно детским восторгом.

— Это редко бывает, чтобы можно. Редко, но бывает… — Подумал немного и добавил: — Но говорить об этом нельзя. Беда будет. Ты понял, Агилмунд?

— Ха! Конечно, понял! — Он коснулся рта пальцем и подмигнул.

Доволен. Теперь у них с Аласейей — общая тайна. Тайны же тут любили все. Тайны, тайные знаки. Коршунову об этом еще Черепанов говорил. Мол, даже Травстила с Овидой, серьезные люди, исподволь сигналами обмениваются. Даже показывал какими. Ну просто как дети.

— Все же, Агилмунд, я бы хотел и вашим оружием научиться пользоваться, — сказал Коршунов.

— Научишься, — успокоил его риксов дружинник. — Ежели ты уже воин, так с любым оружием освоишься. Ты быстро научишься, я видел, как у тебя выходит. Вот Скулди говорил: ему ромлянское снаряжение тоже сперва непривычно было, а потом привык. А со Скулди ты, вижу, уже подружиться успел?

— Вроде того.

— Это хорошо. Скулди при Комозике — как я при Одохаре.

— Да? — Коршунов поглядел на своего родича с большим интересом. — Скулди сказал, что его главное дело… (Как бы это поточнее выразиться?) Новости для Комозика собирать.

— Ха! «Новости»! Не новости! — Агилмунд поднял палец. — Не только новости. Все знать про всех, что риксу надобно.

— И ты знаешь? — спросил Алексей.