Вас ожидают, мистер Шерлок (СИ)

— Вид у меня совершенно нормальный. Просто устал. Да и спал урывками. — Он решил перейти в маленькое наступление: — Ты же не можешь без театральщины. То наряжаешься в какую-то рвань, то проникаешь в дом ночным привидением. Я, между прочим, весь день себя чувствую недобитой мухой (вранье — летал как та самая муха) и еле ноги передвигаю. Спать хочется невыносимо.

А вот это уже перебор. Джон тут же пожалел о каждом сказанном слове, потому что Шерлок растеряно посмотрел на вкусно сервированный стол и, запинаясь, пробормотал: — Ну тогда… Возможно… Если ты и вправду валишься с ног… Черт с ним, с ужином. Отправляйся-ка ты в постель.

— Вот ещё! — Джон поспешно плюхнулся на ближайший из стульев. — Ты считаешь меня идиотом? Рыба, вино… А это что за штуковины? По-моему, обещанные чесночные хлебцы? Ты предлагаешь мне увидеть всё это во сне и умереть, захлебнувшись желудочным соком?

Шерлок заулыбался: — Вот и отлично. В таком случае, хватит болтать — рыба стынет.

…Ничто не указывало на какую-либо повышенную интимность этого вечера. Намеки миссис Хадсон оказались совершенно напрасны. Вполне вероятно, что и романтический ужин был лишь плодом её тайных мечтаний. Они и вправду всего лишь ужинали, болтая на вполне нейтральные темы. Ничего эротичного в поведении Шерлока не наблюдалось. Он с аппетитом ел, покачивался на стуле, энергично вытирался салфеткой. Никакой тебе томности и поволоки во взоре, никаких приоткрытых губ и прочих секс-провокаций. Даже привычной словесной клюковки, по которой Джон успел втайне соскучиться, не было и в помине. Мужик как мужик. И не подумаешь, что при первой же встрече он заверил нового квартиранта в неизбежной и резкой смене ориентации.

И Джон решил смело начать расследование — очень уж хотелось ему узнать, куда и зачем Шерлок так внезапно исчез, оставив соседа в мучительной неопределенности.

— Для чего ты устроил эти фокусы с переодеваниями? — приступил он издалека и улыбнулся. Ему и вправду было смешно вспоминать, каким полудурком предстал перед ними Шерлок, и как был изумлен Фердинанд.

— Глупо?

— В общем-то да. Немного.

— Ну… — Шерлок почесал бровь. — На то были причины, Джон. Я ничего о твоем друге не знал. О его предпочтениях. Не хотелось вызвать в нем интерес… определенного сорта.

Джон даже подумать не мог, что цель была настолько благой. На первый взгляд все выглядело полной противоположностью сказанному: ошеломить, возбудить интерес, а потом… возбудить всё остальное.

— Боже, Шерлок, ты образец самомнения. Почему ты решил, что, увидев тебя, Ферди тут же загорится от страсти? Ты, конечно, весьма недурён… Да черт возьми, ты более чем недурён. Но мир не болен тобой, или я ошибаюсь?

— Не ошибаешься. — Слышать то, что мир к его неотразимости равнодушен, было не очень-то лестно, но Шерлок виду не подал. Ответил скромно: — И тем не менее я опасался.

— А потом вырядился в свои сексуальные тряпки и заговорил о корсиканском минете. Странно выглядят твои опасения.

Шерлок пожал плечами.

— К тому времени я успел сделать выводы, что твой друг не склонен к однополой любви.

— Так быстро? — Джон усмехнулся: — Однако.

— Ничего удивительного. Возможностей изучить данный вопрос и приобрести компетентность у меня было достаточно.

— О?

Джон подавленно замолчал — он не предполагал, что начатый им разговор примет такое малоприятное направление, а то, что сейчас ему было малоприятно, сомнений не вызывало. Сердце кольнуло коротко, но ощутимо. Ну да, восемь гусей — хороший повод считать себя компетентным. И это лишь те, с кем он пытался создать серьезные отношения — куда-то ехал, к чему-то стремился, на что-то надеялся. А сколько было мимолетных, недолговечных? В голове заработал дьявольский счетчик. Защелкал, как сумасшедший. И цифры в нем заскакали совершенно нереальные, фантастические.

Шерлок смотрел внимательно, не отрываясь.

— Тебя что-то волнует?

— Меня? — Джон тряхнул головой и ухватился за свой бокал — и правда, что это с ним? С чего вдруг накатило неуместное сожаление? Откуда эта тянущая горечь под ребрами? Какое ему, собственно, дело до количества увлечений Шерлока Холмса? Это его личная жизнь, и пусть она кардинально отличается от личной жизни самого Джона, лезть в неё и даже задумываться о ней не пристало. И вообще, нашел время… — Что может меня волновать? Лучше плесни вина, там, кажется, ещё немного осталось.

— Джон, я и в самом деле жалею о своей несуразной выходке, — огорченно потупился Шерлок, разливая вино. — Выглядел дураком.

— Да брось, пустяки, — отмахнулся Джон, старательно пряча нахлынувшее смятения: — Это было забавно. — И не выдержал, пожурил: — Но всё-таки ты с ним кокетничал. И завлекал весьма откровенно.

— Ничего ты не понял, Джон, — ответил Шерлок с легкой грустинкой. — Просто захотелось веселья. Чего-то неординарного. Запоминающегося надолго. И Фердинанд был в восторге, он сам мне об этом сказал. Так что, по-моему, твоего друга я встретил гостеприимно. Да?

— Да, — согласился Джон, настороженно вслушиваясь в потускневший тон его голоса. — И проводил — тоже. Спасибо тебе.