Вас ожидают, мистер Шерлок (СИ)

— Мне приятно быть хоть в чем-то тебе полезным.

Внутри назревал болезненный неуют. Что-то нарушилось, перестав быть легким и беззаботным. Разговор неожиданно принял статус разборок и выяснений, но не шутливых, как запланировал Джон (хоть и стоило ему загадочное отсутствие Шерлока не одного десятка потрепанных нервов и вереницы раздумий о собственном жизненном пути, далеко не всегда гладком и ровном, он решил, что Шерлоку знать об этом необязательно), а томительных и неопределенных. Но главная сложность заключалась в том, что остановиться у Джона не получалось. Он продолжал нагнетать атмосферу каскадом вопросов, в каждом из которых угадывался упрек.

— Я, конечно, очень польщен. И рад. Но… Мать твою, куда ты исчез? Почему не предупредил? Не позвонил? Не прислал сообщения? Я терялся в догадках, не знал, что и думать…

— И додумался до того, что я подцепил Фердинанда. Или он меня. И мы укатили в светлую, счастливую даль — городок вашей провинциальной юности. О, Джон. — Шерлок беспокойно поерзал на стуле. Чувствуется, и ему этот разговор удовольствия не доставлял. Хотя, кто его знает. Когда речь заходит об удовольствии Шерлока, сложно докопаться до истины.

— Разве ты не хотел, чтобы я думал именно так?

— Ну… — Лукавая улыбка тронула губы. — Может быть, самую малость.

— А по-моему, ты всё для этого сделал. Не понимаю только, зачем.

Они приумолкли. Шерлок продолжал вертеться на месте — что-то сдвигал на столе, что-то искал. Джон насуплено смотрел прямо перед собой. Но дышать стало значительно легче. Досада медленно, но верно сдавала позиции. И горечь, природу которой Джон так упорно не хотел признавать, вдруг растворилась бесследно. Неужели одной улыбки было достаточно? Этого скупого изгиба губ — беглого и едва уловимого?

Джон посмотрел на Шерлока.

Шерлок посмотрел на Джона.

— Прости, не смог устоять. — На этот раз он улыбнулся широко и открыто. Обезаруживающе — ну да, такой вот я у тебя, непредсказуемый и чудаковатый. Придется смириться, Джон. — Соблазн подурачиться был слишком велик. И подергать льва за усы. Весь вечер в тебе клокотало столько разнообразных эмоций. Я наслаждался. И решил, что недурно будет проверить, насколько я тебе… — Шерлок на секунду запнулся. — Насколько я устраиваю тебя как сосед.

— Наслаждался? Ты чертов наглец, — рассмеялся Джон, облегченно вздыхая и несказанно радуясь вновь вернувшейся простоте. От сердца и от души отлегло, внутри потеплело. — Наглец и выдумщик. Но за льва спасибо (куда лучше, чем клоп). — Из него посыпался новый каскад: — Где же ты пропадал? Где жил? И где твои вещи?

— Пропадал я в Лондоне, — обстоятельно начал Шерлок. — Ты уже это знаешь. Где жил? Мало ли в Лондоне мест. Во всяком случае, это было тепло, удобно, хотя и немного занудно. Одним словом, не важно. А вещи… Джон, мои вещи были там, где и всегда — в спальне, в шкафу. Я уезжал с небольшим саквояжем. Самое необходимое, в основном научная литература.

Джон смотрел на него, изумленно моргая.

— А я решил…

— Ты не впервые решаешь за нас двоих, — сказал Шерлок серьезно. И торопливо добавил: — Это черта профессиональная, я понимаю. Ведь ты доктор, от твоих решений так много всего зависит. Гм. Одним словом, надеюсь, ты не в обиде. Со мной не всегда легко…

— Но без тебя ещё хуже, — подавшись к нему навстречу, вдруг выпалил Джон. — Невыносимо. Я был практически в панике. — И чтобы сгладить излишнюю пылкость вырвавшегося признания, а заодно показать, что конфликт разрешен благополучно и мирно, поднялся и бодро сказал: — И вообще, не пора ли нам приступить к десерту?

Губы Шерлока дрогнули.

— Если ты имеешь в виду коньяк, я давно готов.