Ваша С.К.

       Граф руку протянул к ее плечу, но не тронул — Светлана спиной к нему стояла. Как же он слезы увидел, когда она даже не всхлипнула? И на заданный вопрос не ответил.

       — С чего я вам снилась? — повторила Светлана его и, набрав в грудь побольше холодного ночного, хмельного от хвои, воздуха, обернулась к вампиру.

       По его губам пробежала улыбка и исчезла.

       — Сами укрыли меня колдовским одеялом и в зеркале я увидел вас… Не врут зеркала…

       Светлана поджала губы, силясь сдержать бранные слова, но те с настойчивостью голодных собак рвались наружу.

       — Вам о Раду подумать сейчас стоило бы, а не обо мне! — почти взвизгнула княжна.

       — О нем ваша бабка лучше меня позаботится. А я отплачу потом ему за верную службу — будьте покойны. Он защитил вас, покуда я спал непробудным сном, а теперь я спать крепко не буду и не дам вас в обиду не только от заката до рассвета, но и светлым днем…

       — Это как так, милостивый государь? — еще сильнее вскинула мокрую голову княжна.

       — Придет день, узнаете… — граф снова улыбался, и лицо его засветилось в темноте леса городским фонарем. — Идемте, а то простынете окончательно, — он снова протягивал ей руку, и она снова ее не брала, пряча пальцы в волосах. — Вам бы платок на голову…

       Трансильванец снова потянулся к княжне и снова та отпрянула.

       — Идите, граф, впереди, а я следом пойду… — проговорила она шепотом.

       — Отчего же? — не отвернулся он и шага не сделал в сторону.

       — Оттого, что говорить, глядя вам в спину намного легче, чем стоя лицом к лицу.

       — Отчего же?

       Светлана вздрогнула от повторного вопроса больше, чем от налетевшего из-за спины ветра. Это не простой ветер — это ветряная ведьма гонит ее прочь, но она не пойдет никуда с этим улыбчивым вампиром. От одного вечно плачущего она еле спаслась — или же сама сгубила… Не остановилась, не выслушала, не спасла от родительского гнева…

       — А то вы не знаете, граф?!

       Светлана аж ногой топнула и вдруг вновь почувствовала боль, нестерпимую: изодраны стопы в кровь. Но удержала горькую улыбку всю ту секунду, которую граф фон Крок молчал.

       — Светлана, — заговорил он тихо без прежней шутливости. — У вас тоже убийственный взгляд.

       Она замялась, но лишь на краткое мгновение.

       — Вам его бояться нечего. Вы уже мертвы…

       И вот граф снова улыбнулся:

       — С вами мне кажется, что я живой… — и сделал шаг на сближение. — И я могу чувствовать боль… Вашу… Вы позволите? — он протянул руки, на которые княжна уставилась в полном недоумении. — Вы ведь идти не можете… Вы слишком много прошли сегодня… И все неверными тропами… Светлана, ну что вы право… Кукситесь, как маленькая… Вас вручил мне отец…

       Княжна попятилась.

       — Никто вам меня не вручал. Чего вздумали… — она хотела выкрикнуть это, но сумела лишь прошептать.

       Граф сделал шаг, другой, и вот его руки уже коснулись грубого льна на ее талии.

       — Это вы что-то вздумали себе… — пробормотал трансильванец. — Напридумывали… Будто не понимаете, как мне безумно тяжело подле живой девушки с кровоточащими ногами…

       — А вы в пятки кусаете? — голос у Светланы дрогнул, превратив шепот в хрип. — Я думала, только в Тифлисе этим балуются… Сашенька рассказывал…

       Она замолчала под тяжестью темного взгляда трансильванца. Сашенька… Слово-то какое — бьет в голове набатом. Сашенька… Бежать в землянку, распахнуть дверь и в ноги судьям повалиться… Нет у него защиты от них… Никого у него нет…

       — Куда вы?!

       Граф схватил ее за руку — точно тюремный браслет надел: не вырвешься.

       — Неужели не понимаете… Из-за меня все это… Всех погубила…

       — Это предназначение женщины, — зашептал вампир в бледное лицо живой девушке, — губить мужчин… А мы и рады быть погубленными… Не рвитесь — только больно себе сделаете. Не пущу вас. Велено в город к матери доставить — так и сделаю. Фон Кроки от слова своего никогда еще не отступались. Не пойдете по своей доброй воле, пойдете по моей злой…

       Светлана глядела на него исподлобья — игра в ладушки затягивалась: ледяные пальцы прожгли запястье до кости, кровь стыла и больше не приливала к лицу.

       — Вы уже передумали нести меня на руках? — спросила она с вызовом вернувшимся из небытия голосом.

       Граф свой потерял и потому молча подхватил княжну на руки. Светлана привалилась к холодной груди и попыталась отстраниться: не тут-то было — граф только плотнее закутал ее плащом, то ли согревая, то ли пряча от лесных жителей. Как резвый конь, вампир тут же сорвался в карьер. И Светлана перестала чувствовать холод мертвой кожи, провалившись в черный сон.

Глава 28 “Ключ от несчастья и чухонская кровь”

       Ключ к счастью вещь эфемерная, а вот к несчастью — очень даже осязаемая, если это ключ от хрустального гроба, где томится несчастная в часы похмелья княгиня Кровавая.

       — Куды ключи подевал? — навис над сжавшимся Бабайкой дядя Ваня, но домовой изловчился и между ног его пролез.

       — Как что пропало, так сразу Бабайка! — шикнул он уже от двери. — Не брал я никаких ключей. Их милостивый государь Федор Алексеевич в карман себе изволили покласть. Как заперли мадаму нашу, так и поклали… Тьфу ты господи, убрали!