Ваше Величество Госпожа Рабыня

Утро четверга началось со звонка полковника:

— Геннадий Ильич, знаю, что похвастаться тебе нечем. Но я, как видишь, не тороплю, вхожу в положение. Так что — вкратце — твои соображения по Бутову? С подозреваемыми — как?

— Андрей Сергеевич, — почти взмолился Брызгалов, — побойтесь Бога! Два дня всего, а вам уже подавай подозреваемых! Поручили бы это дело Костенко — он вам не за два дня, а за два часа не то что подозреваемого, а и преступника предоставил бы. Какого-нибудь бомжа-бедолагу.

— Майор, ты это брось — особо не задирайся. Знаешь, что ценю — и пользуешься. Мало того — обижаешь некоторых. Не меня, разумеется. Но и на меня — рикошетом. Нашему заслуженному прокурору грубостей наговорил вчера, а он, между прочим, дошёл до генерала. Даром, что на пенсии, а старые связи у него — будь здоров. Пожаловался, что есть, дескать, майор Брызгалов, который ни в грош не ставит ценные советы старших товарищей. Зазнался сверх всякой меры. Ну, а мне генерал позвонил домой — будто бы по-дружески…

— Вот старый хрен! Простите, Андрей Сергеевич, он ведь чего удумал! На даче у Бутова — срочный обыск. С собаками. На предмет обнаружения расчленённых тел. Он и всегда-то был — вы знаете. А сейчас и вовсе уже оборзел. Повсюду маньяки чудятся! Нет, если бы можно, я бы детям и пенсионерам триллеры запретил смотреть. Особенно — американские.

— Не оправдывайся, майор, не оправдывайся! Знаешь ведь, что Люмбаго демагог ещё той закваски — а всё равно! Язык придержать — ума не хватило! Прокурор — он ведь хитрый: свой бред о маньяках и расчленёнке выдал только тебе. А генералу сигнализировал, что, мол, убит известный в нашем городе предприниматель, а следователь Брызгалов, как говорится, мышей не ловит. Мало того — демонстративно игнорирует ценные советы старших товарищей. А между тем — широкая общественность возбуждена и недовольна. Конечно, сейчас влияние у прокурора не то, что прежде, но всё равно — перестраховаться любят у нас всегда! — дело об убийстве Бутова поставили на контроль в Москве. И хоть Бутов для Москвы так, мошка по их масштабам, но раз попало на контроль, теребить меня будут точно… ладно, майор, не съем! Ты мне сейчас формально: планы, зацепки, версии — придираться не буду, понимаю, что за два дня ни хрена путного не нароешь. А для отмазки — надо. Чтобы уж если гнать туфту, то красивую. Наверху, знаешь, в крапинку да в цветочек любят.

Брызгалов, вкратце доложив полковнику о ходе расследования, поделился также своими опасениями относительно бутовских "идейных" рабынь — по своей инициативе он бы этого делать не стал, но если появилась возможность подстраховаться, то почему бы ей не воспользоваться? Однако на эту гипотезу майора Андрей Степанович отреагировал достаточно неожиданно: беспощадно высмеяв брызгаловские соображения о якобы возможной "мистической" связи между Бутовым и его рабынями.

— "Со смертью Игоря Олеговича жизнь для его рабынь утратила всякий смысл", - ехидно передразнил полковник. — Надо же до такого додуматься! Нет, Геннадий Ильич, прокурору до тебя далеко! Больше, чем на маньяка — не тянет! Ты же — эка куда хватил!

Выслушав сию ироническую сентенцию, Брызгалов не обиделся — как ни крути, а повод он дал, лучше не надо! — и, дождавшись пока Зубов выпустит пар, ввернул самым невинным образом:

— А конкретней, Андрей Степанович, у вас по ходу расследования есть какие-нибудь соображения? Поделились бы — а? Дело-то — сами видите… Да и Москва — опять же…

— Хитёр, Геннадий Ильич, хитёр… конкретнее… чтобы в случай чего свалить на меня же… конкретнее… Алла Анатольевна — зря ты, по-моему, ею пренебрегаешь.

— Так ведь, Андрей Степанович, у неё почти стопроцентное алиби. Во время убийства Бутова она была у себя на даче. Я, конечно, перепроверю, но зачем ей врать? Или вы что-нибудь другое знаете? Так поделитесь?

— Нет, майор, определённого — ничего. Всего лишь — старые связи. Отец у Аллы Анатольевны — в девяносто четвёртом инвестиционный фонд "Аркадия", помнишь? Ещё демонстрацию тогда разъярённые бабуси устроили, будь здоров? А Кузнецов — один из тайных организаторов этого фонда. Ну, дело тогда кое-как замяли, и Кузнецов с той поры всё больше по заграницам. Однако, если Алла Анатольевна вздумала избавиться от мужа, для её папаши — не проблема. Вот тебе и алиби…

— Ох, Андрей Степанович, недаром я ещё во вторник почуял: гиблое дело! Удружили — называется! Да ведь если Кузнецов — это же глухой висяк! Мертвей не бывает!

— Напрасно, Геннадий Ильич, — бывает! Сам знаешь. А Бутов — я тебе и во вторник, и сейчас говорю — не висяк. С девяносто четвёртого-то — сколько воды уже утекло! Кузнецов теперь далеко не в той силе, что прежде.