Вашингтон

В июне 1797 года Вашингтон в очередной раз наведался в строящуюся столицу и был чрезвычайно рад продвижению работ. Резиденция президента и одно крыло Капитолия были подведены под крышу, через Потомак переброшен элегантный мост. Президент Адамс не желал заниматься этим строительством, и Вашингтон охотно избавил его от обузы; он даже высказывал кое-какие предложения по части архитектуры и расположения построек. Он купил несколько участков в разных частях будущего города и на одном из них построил пару трехэтажных кирпичных домов для проживания членов Конгресса.

При этом денег у Вашингтона по-прежнему было в обрез: когда в июле племянник Сэмюэл попросил взаймы тысячу долларов на срочные нужды, он со скрипом согласился, хотя и с оговоркой: «Ты совершаешь ту же ошибку, что и многие другие, считая, будто я всегда располагаю деньгами». В своем поместье он ввел режим строгой экономии: заморозил жалованье управляющим и перешел от земледелия к менее трудоемкому скотоводству. В сентябре он отклонил приглашение на свадьбу другого племянника, Лоуренса Огастина Вашингтона, мотивируя отказ тем, что не желает больше удаляться от Маунт-Вернона далее чем на 25 миль.

В октябре в Маунт-Вернон пришла долгожданная весть об освобождении Лафайета после пяти лет тюремного заключения. Из Ольмюца он проследовал в Гамбург, где его встречали как триумфатора. Все американские суда, находившиеся в порту, подняли флаги; на одном из них устроили обед в его честь. Под приветственные клики толпы всё семейство прибыло в дом Джона Пэриша и вынужденно задержалось там на две недели: Адриенна была тяжело больна и буквально не держалась на ногах. О том, чтобы плыть зимой в Америку, не могло быть и речи; Лафайеты решили погостить немного у родни в Гольштейне.

Молодой Лафайет немедленно собрался обратно в Европу. Он написал теплое прощальное письмо своему крестному отцу, благодаря за все усилия, предпринятые для спасения его родного отца, и за душевный прием. С собой он увозил письмо, в котором Вашингтон называл его достойным сыном своих родителей.

В Париже в это время находились три американских эмиссара — Джон Маршалл, Чарлз Пинкни и Элдбридж Джерри, — посланных туда Адамсом для урегулирования вопроса с захватом американских судов во французских портах и заключения нового договора с Францией. Вашингтон не одобрял этой поездки, но нового президента не интересовало его мнение. Эмиссары уехали — и как в воду канули; Вашингтон уже даже начал беспокоиться, не гильотинировали ли их там.

В январе Вашингтон предпринял еще одну неудачную попытку вернуть сбежавшего Геркулеса. Побеги рабов превращались в нехорошую тенденцию: в начале 1798 года сбежал еще один, Цезарь, которому было уже под пятьдесят. Он не подвергался наказаниям и не мог пожаловаться на недостаток образования, поскольку умел читать, писать и даже исполнял обязанности проповедника среди рабов. Племянник Лоуренс Льюис тоже разыскивал беглого раба… Да, конечно, давно пора отменить рабство: столько хлопот и расходов, а выгоды никакой! Но сделать это должно правительство…

В феврале управляющий Андерсон собрался уходить. «Как угодно, я никогда никого не удерживал против воли и не собираюсь», — написал ему Вашингтон, но не преминул укорить шотландца за то, что был введен в большие расходы из-за устройства винокурни — дела нового, малоизученного и вряд ли нужного. (Начало нового бизнеса действительно выглядело малообещающим, но уже в 1799 году винокурня производила 11 тысяч галлонов виски в год — больше всех в Америке.) В марте он нанял секретаря Олбина Роулинза, в обязанности которого входили не только ведение счетов и переписки, но и ежедневные объезды ферм; самому хозяину было уже трудно ездить верхом.

Весной, наконец, пришло известие от Джона Маршалла из Франции: Талейран промурыжил американских эмиссаров целых пять месяцев, отказываясь то принимать их, то обсуждать суть дела, а между тем его посланцы ежедневно их навешали, пытаясь разобщить, настроить друг против друга, да еще и требуя у них денег. 3 апреля президент Адамс решился опубликовать переписку между американскими дипломатами и агентами Талейрана, обозначенными буквами XYZ публикация была перепечатана в Лондоне; разразился грандиозный скандал; акции республиканцев в США резко упали, в стране нарастали антифранцузские настроения. Вашингтон мог лишь порадоваться, что не ему распутывать этот узел.