Василий Розанов как провокатор духовной смуты Серебряного века

Я уже давно пишу без читателя просто потому, что нравится… И не буду ни плакать, ни сердиться, если читатель, ошибкой купивший книгу, бросит ее в корзину…

— Ну, читатель, не церемонюсь я с тобой, — можешь и ты не церемониться со мной.

— К черту?

— К черту… («Уединенное»)

Свои представления о содомии («s») — сиречь гомосексуализме и христианстве как ее органическом носителе, Розанов впервые изложил Флоренскому в письме от 20 декабря 1908 г.:

О содомии Вы угадали: конечно, я не боюсь ее, и выставил: христианство = содомия для популярного возражения, в очах толпы. <…> Но вот: в тожестве содомизма и христианства я внутренно убежден (не педерастии, а настоящей содомии, которая бывает и духовная, без физики). И именно нынешний год это убеждение у меня окончательно созрело. «Как брату моему» я Вам скажу, что из любопытства я испытал содомию (этот год), но увидел, что «не имею вкуса», для меня — ничего не представляет, но побочно заметил, до чего она предустановлена в природе, как 4:2 = 2. «Все очень соответствует».

<…> Дело в том, что самая идея (и факт) бессемейного зачатия, этот «А» Евангелия — что иное может представлять, под каким углом может рассматриваться, как не 1) содомии или 2) онанизма? Ничего третьего мыслить нельзя, как около-содомические восторги, где или участвует себе подобный «друг» (у женщины — «сестра и подруга»), или и вовсе никого нет, а «святой» смотрит в лес и небо и в конце концов у него сходит плоть, или у восторженной девушки «сходит» же, или во всяком случае волнуется, сияет пол «на весь свет». Возведите все это, но именно это, в перл слова, придайте умиление этому, придайте несказанное — и Вы получите изумительную главу о «бессемейном зачатии».

Далее Розанов делится своими наблюдениями касательно гомоэротических настроений среди своих близких знакомых из круга русских художников и литераторов-символистов: