Василий Сталин. Письма из зоны

Верно рассуждал Евгений Яковлевич. Какие проблемы! Не ясно только почему сомневался главком Вершинин и аэродинамики не поддерживали идею Савицкого. Уже год назад — 3 августа 1947-го — над Тушинским аэродромом впервые на реактивных истребителях совершили групповой пилотаж тройкой упоминаемые маршалом именно те летуны — Н. Храмов, В. Ефремов и П. Соловьев. Пилоты крутили и петли, и перевороты, и горки с бочками — об этом все газеты писали. Может, главком в то время на Канарах отдыхал? Или почта сплоховала и уважаемый Евгений Яковлевич 3 августа 1947 года газету не получил?..

Во всяком случае, и в августе 1948-го пилоты открутили те петли над Тушинским аэродромом. Их пригласили на трибуну, с которой за праздником в небе наблюдали члены правительства. Впятером четким военным шагом они подошли к центру трибуны, дружно остановились и Евгений Яковлевич доложил Иосифу Виссарионовичу:

— Пилотаж пяти реактивных истребителей в едином строю «клин» выполнен. Ведущий группы генерал-лейтенант Савицкий.

Всех пятерых за пилотаж наградили орденами Красного Знамени, а Евгения Яковлевича назначили командующим истребительной авиацией ПВО страны…

Затем в составе девяти машин пилотировал однополчанин Василия Сталина Н. Шульженко. В 1951 году В. Лапшин и В. Фокин показали пилотаж на встречных курсах. На реактивных истребителях работать оказалось потяжелей, чем на винтовых: перегрузки на пилотаже стали длительней — многое решала скорость полета. Добрый совет фронтовых пилотяг: «Качай пресс — в хвост никто не зайдет!» — помогал, да не слишком. Появились противоперегрузочные костюмы. Впрочем, и режим, и физическая подготовка летчика на второй план не уходили.

Генерал-полковник авиации С. Н. Гречко, вспоминая дни пребывания на Кубе Евгения Яковлевича Савицкого, рассказывал, как строг был маршал в выдерживании режима своего питания: «Когда ему было предложено отведать любимое блюдо французов, приготовленное из задних лягушачьих лапок, маршала потянуло на рвоту. В самом деле, знаменитый советский летчик, чтобы быть всегда в форме, многие годы питался пшенной кашей, предварительно поджаренной на сковородке, и пил только чай — в неограниченном количестве. Он даже возил с собой слабительное, чтобы в желудке не задерживались излишки продуктов питания. А тут — о боже! — предложили жирную лягушку!..»

К слову, Евгений Яковлевич был в отличной форме — долго летал, одним из первых освоил полеты в сложных метеорологических условиях. Для большинства читателей, видимо, мало что говорит эта фраза: ну летает, ну в облаках… Вот тут самое время рассказать об одном из воздушных парадов, на который пришлись те сложные метеорологические условия. Парад тот для Василия Сталина оказался последним, роковым. Еще раз круто изменилась его судьба, но уже навсегда и только к худшему, к безнадежно непоправимому…

Итак, в мае 1952 года готовился пролет над Красной площадью нашей новейшей боевой техники. Предполагалось, что пойдет дивизия Ту-4 от Дальней авиации, затем дивизия фронтовых бомбардировщиков Ил-28 и под занавес истребители МиГ-15. По разному потом будут описывать тот воздушный парад. Мне проще — я передам свидетельства его непосредственного участника, начальника главного контрольного пункта полковника Б. А. Морозова. Он был тогда одним из руководителей, принимал решения, так что прислушаемся к его рассказу.

…В тот день с утра небо затянуло облаками. Дул сильный ветер. Командование сомневалось — поднимать ли в воздух такую армаду. Ведь малейшая ошибка, оплошность — и могло случиться непоправимое. Но расчет производился лучшими военными штурманами — с точностью до секунд, и Василий Сталин решил работать. К тому времени у него был большой опыт, он провел в воздухе уже свыше 3000 часов, и верил, что с заданием его соколы справятся. И вот…

— Первым взлетел и точно прошел над Красной площадью сам Василий, — вспоминал Борис Арсентьевич Морозов. — За ним следовала дивизия Ту-4. Но бомберы растянулись на «петле» — последний полк отстал секунд на тридцать и нагнать ушедших вперед было уже трудно. А летели низко: высота всего-то метров шестьсот. Тут, гляжу, появилась группа Ил-28 Сергея Долгушина. Что делать? Пустить — столкнутся. Скорость-то у «илов» больше, чем у «тушек». Я принимаю решение не пускать группу Долгушина. Даю команду: «Разворот влево!» — и отправил всех в Монино…

Дальше дело повернулось не лучшим образом. Полковник Морозов распорядился: «Пробивай эту пленку!» — рассчитывая, что «илы» соберутся как всегда на «петле». Но они решили выполнить это под облаками. В результате самолеты перемешались. Один на малой высоте зацепил за сосну да так и прилетел с ней, другой обломал на своей машине трубку ПВД — приемника воздушного давления. А два Ил-28 и того хуже — разбились на посадке…

Василий Сталин успел только спросить по радио: «Что там у тебя?» Морозов ответил: «Каша…»

Ну, а Алексей Микоян со своими истребителями все-таки прошел тогда над главной площадью страны. Сориентироваться в воздухе ему помог Морозов.