Василий Тёркин

По которой речке плыть, —
Той и славушку творить…9

С первых дней годины горькой,

В тяжкий час земли родной,
⁵ Не шутя, Василий Тёркин,
Подружились мы с тобой.

Но ещё не знал я, право,

Что с печатного столбца
Всем придёшься ты по нраву,
¹⁰ А иным войдёшь в сердца.

До войны едва в помине

Был ты, Тёркин, на Руси.
Тёркин? Кто такой? А ныне
Тёркин — кто такой? — спроси.

¹⁵

— Тёркин, как же!— Знаем.
— Дорог.
— Парень свой, как говорят.

— Словом, Тёркин, тот, который

На войне лихой солдат,
На гулянке гость не лишний,
²⁰ На работе — хоть куда…

Жаль, давно его не слышно,

Может, что худое вышло?
Может, с Тёркиным беда?

— Не могло того случиться.

²⁵ — Не похоже.
— Враки.
— Вздор…

— Как же, если очевидца

Подвозил один шофёр.

В том бою лежали рядом,

Тёркин будто бы привстал,
³⁰ В тот же миг его снарядом
Бронебойным — наповал.

— Нет, снаряд ударил мимо.

А слыхали так, что мина…

— Пуля-дура…

— А у нас
³⁵ Говорили, что фугас.

— Пуля, бомба или мина —

Всё равно, не в том вопрос.
А слова перед кончиной
Он какие произнёс?

⁴⁰

— Говорил насчёт победы.Мол, вперёд. Примерно так…

— Жаль, — сказал, — что до обеда

Я убитый, натощак.
Неизвестно, мол, ребята,
⁴⁵ Отправляясь на тот свет,
Как там, что: без аттестата10
Признают нас или нет?

— Нет, иное почему-то

Слышал раненый боец.
⁵⁰ Молвил Тёркин в ту минуту:
«Мне — конец, войне — конец».

Если так, тогда не верьте,

Разве это невдомёк:
Не подвержен Тёркин смерти,
⁵⁵ Коль войне не вышел срок…

Шутки, слухи в этом духе

Автор слышит не впервой.
Правда правдой остаётся,
А молва себе — молвой.

⁶⁰

Нет, товарищи, герою,Столько лямку протащив,
Выходить теперь из строя? —
Извините! — Тёркин жив!

Жив-здоров. Бодрей, чем прежде.

⁶⁵ Помирать? Наоборот,
Я в такой теперь надежде:
Он меня переживёт.

Всё худое он изведал,

Он терял родимый край
⁷⁰ И одну политбеседу
Повторял:
— Не унывай!

С первых дней годины горькой

Мир слыхал сквозь грозный гром,
Повторял Василий Тёркин:
⁷⁵ — Перетерпим. Перетрём…

Нипочём труды и муки,

Горечь бедствий и потерь.
А кому же книги в руки,
Как не Тёркину теперь?!

⁸⁰

Рассуди-ка, друг-товарищ,Посмотри-ка, где ты вновь
На привалах кашу варишь,
В деревнях грызёшь морковь.

Снова воду привелося

⁸⁵ Из какой черпать реки!
Где стучат твои колёса,
Где ступают сапоги!

Оглянись, как встал с рассвета

Или ночь не спал, солдат,
⁹⁰ Был иль не был здесь два лета,
Две зимы тому назад.

Вся она — от Подмосковья

И от Волжского верховья
До Днепра и Заднепровья —
⁹⁵ Вдаль на запад сторона, —
Прежде отданная с кровью,
Кровью вновь возвращена.

Вновь отныне это свято:

Где ни свет, то наша хата,
¹⁰⁰ Где ни дым, то наш костёр,
Где ни стук, то наш топор,
Что ни груз идёт куда-то, —
Наш маршрут и наш мотор!

И такую-то махину,

¹⁰⁵ Где гони, гони машину, —
Есть где ехать вдаль и вширь,
Он пешком, не вполовину,
Всю промерил, богатырь.

Богатырь не тот, что в сказке —

¹¹⁰ Беззаботный великан,
А в походной запояске,
Человек простой закваски,
Что в бою не чужд опаски,
Коль не пьян. А он не пьян.

¹¹⁵

Но покуда вздох в запасе,Толку нет о смертном часе.
В муках твёрд и в горе горд,
Тёркин жив и весел, чёрт!

Праздник близок, мать-Россия,

¹²⁰ Оберни на запад взгляд:
Далеко ушёл Василий,
Вася Тёркин, твой солдат.

То серьёзный, то потешный,

Нипочём, что дождь, что снег, —
¹²⁵ В бой, вперёд, в огонь кромешный
Он идёт, святой и грешный,
Русский чудо-человек.

Разносись, молва, по свету:

Объявился старый друг…
¹³⁰ — Ну-ка, к свету.
— Ну-ка, вслух.