Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна

– Это я как раз и пытаюсь понять: что в ней говорится. – Джонини замолчал, вспоминая нужный куплет. – Можешь ты мне сказать, кто была эта одноглазая женщина?

– Ее звали Меррил. Одноглазая Меррил. Она была одна из… в общем, одна из Одноглазых.

– А кто такие Одноглазые?

– Они погибли, – сказал мальчик после минутного молчания. – Они бы тебе помогли, но они все погибли.

– Да кто они были такие? Что делали?

– Они скрывали нас от остальных. Учили нас. Хотели научить, что делать. Но их в конце концов убили. Остальные убили – те, которых ты видел в Бассейне.

Джонини нахмурился. Какая-то мысль начала проступать, но ухватить ее пока не удавалось.

– А в твоем Городе есть кто-то, кто это все объяснит? Может, перелетим туда?

Мальчик покачал головой:

– В моем Городе тебе не помогут.

– С чего ты взял? Ты что, всех там знаешь?

Джонини не ждал ответа, но мальчик кивнул.

– И сколько вас?

– Много.

– Тогда давай попробуем.

Мальчик пожал плечами.

– Они на меня не нападут?

– Нет.

– Отлично.

Джонини с радостным волнением думал о том, что можно будет обнаружить на другом корабле. Но он переоценил магнитное поле своих подошв, повернулся слишком резко и беспомощно повис под потолком.

Мальчик, все еще державшийся за стол, протянул вверх ногу:

– Хватай меня за руку.

Джонини, после нескольких попыток, уцепился за его щиколотку и был притянут вниз. Его сандалии снова прищелкнулись к переборке.

– Ты, вижу, не очень привык к невесомости? – спросил мальчик.

– Не доводилось в последнее время. – Джонини отпустил его ногу и выпрямился. – И это, по-твоему, называется «рука»?

– А по-твоему, нет? – парировал мальчик с ноткой возмущения.

– По-моему, это нога, – засмеялся Джонини.

– Да, но ведь ноги же и есть – руки?

– Ну, теоретически любую конечность можно назвать… впрочем, бог с ним.

Не было смысла вдаваться в подробности. Они двинулись к люку, и Джонини подумал, что эта словесная прихоть вряд ли повлияет на трактовку баллады. Действительно, ноги логично назвать руками, если под действием невесомости они почти сравнялись в проворстве. Но значит ли это, что странную строку из баллады надо понимать как: «…под ногами зеленым взглядом сияет дитя»? Нет, нонсенс.

И все же что-то слышанное очень давно на лекциях по семантике кололо мозг. Как же это называлось? Спираль убывающей семантической функциональности?.. Кажется, да. И тут до него дошло. Там, где гравитации нет или почти нет, где все конечности у людей сделались одинаково ловкими, слова, обозначающие положение по вертикальной оси: «верх» и «низ», «выше» и «ниже», «над» и «под» – должны были вскоре утратить первоначальную четкость значения. По теории спирали, прежде чем навсегда исчезнуть из языка, такие слова еще живут какое-то время в качестве узких синонимов слов, чье значение не пострадало: «внутри», «сквозь», «между». (Вот, кстати, два отличных примера действия спирали, совершенно неизвестных Джонини: «рекреация» и «навигационный отсек»). Между, подумал Джонини. «Между ногами». Он остановился у входа в стыковочную трубу, ведущую к крейсеру. Мальчик тоже остановился и вопросительно мигал зелеными глазищами.

…Нет, это невозможно. Население кораблей рождалось только на Генетическом рынке. Но ведь Рынок якобы обрушился, и все переменилось…

– Ты из какого Города? – внезапно спросил Джонини.

– Из «Сигмы-девять».

Джонини замер. Открылся тройной люк, отделявший их от гибкой части трубы.

– В каком доке твой челнок? – спросил Джонини.

Мальчик помотал головой.

– Говори, в каком доке!

– Я без чел…

– Так как же ты сюда попал??

– А вот как, – сказал мальчик, и мальчика не стало.

Джонини парил в трубе совершенно один. Он оторопело заморгал и подумал, что свихнулся. Потом решил, что здоров, но вокруг происходит что-то странное. Действительно: если все это – иллюзия и бред, разве мог бы он заметить несовпадения в собственном бреде? Мальчишка, например, сказал, что на «Сигме» их много, а до того утверждал, что людей там нет. Джонини вдруг развернулся и, цепляясь за стены, двинулся в сторону штурманского отсека. Резко толкнувшись внутрь, заорал на механо:

– Соединить меня с тем, кто скажет, что здесь творится!

– Прошу прощения, сэр, – все тем же церемонным голосом отвечал робот. – Я объявил о вашем прибытии во всех частях Города, но никто из человеческих существ не отозвался.

И повторил:

– Никто из человеческих существ не отозвался.

У Джонини по спине пробежал холодок.

5

Он снова сидел в своем гамаке и смотрел, как в иллюминаторе вырастает искалеченная «Сигма-9». Смятые пластины ее оболочки были источены мезонами. Корабль многие миллионы километров мчался сквозь бешеные потоки крошечных частиц. Мезоны больше электронов и меньше нуклонов. Разные по массе, скорости вращения и заряду, они не имеют числа. Но катастрофу вызвали не они.