Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна

Мальчик отцепился от люка и медленно поворачивался в воздухе, по-прежнему держа ногами книгу.

– Остальные – кто?

– Остальные люди.

– На кораблях. – Он помолчал и добавил: – Но на «Сигме-девять» и на «Бете-два» людей нет.

– Я знаю. – Джонини старался сохранять терпение. – А где люди на этом корабле?

– Большинство – в Центральном отсеке: на Рынке, в Рыбной лавке, в Горах. Или внизу, в Бассейне.

– Отведешь меня к ним?

Мальчик тем временем почти успел описать в воздухе полный круг.

– А ты точно хочешь?

– Почему нет?

– Они тебе не обрадуются. – Он снова ухватился рукой за край люка. – Последних гостей чуть не убили. У них шоковые ружья до сих пор работают.

– Гостей? Каких гостей?

– Лет девяносто назад какие-то люди хотели сюда попасть.

«Первый контакт с Федерацией», – подумал Джонини.

Внезапно мальчик прянул с потолка вниз. Джонини дернулся в сторону и чуть было снова не оторвался от пола. Но его собеседник, как оказалось, просто хотел положить книгу на место. Магниты прицокнулись друг другу. Мальчик рукой и ногой ухватился за край стола. Джонини впервые увидел вблизи его ступни: подвижные, цепкие пальцы были длиной почти что с пальцы рук.

– Что же ты тут делаешь в таком случае? – спросил Джонини.

– Механо доложил про тебя, вот я и пришел.

– А есть кто-то постарше? Какое-то начальство, кого можно как следует расспросить?

– Начальство тебе вряд ли поможет.

– И все-таки где оно?

– Я уже говорил: на Рынке и в Бассейне. – Он повернул на стене какой-то переключатель. – Вот, смотри.

Серый экран рвануло вспышками цвета, которые со временем слепились в изображение большого зала. В зале притяжение действовало, но, похоже, несильно. Пол был покрыт водой, которая пузырилась и плескала замедленными волнами. Под разными углами зал пересекало множество труб из прозрачного пластика. В воду погружались пластины-проводники, одни больше, другие меньше, но все – огромных размеров. По одной стене шел ряд мощных железных лап-манипуляторов. А по трубам длинными скачками перемещались люди: мужчины это или женщины, понять было нельзя. У них были розовые, подслеповатые глазки и слуховые трубки, вросшие в безволосый череп. Сутулые, с узластыми пальцами без ногтей, люди порой останавливались, механическим движением переключали что-то на панелях управления, и тогда проводники поднимались или опускались. Джонини вспомнил описание Звездного племени, слышанное в библиотеке. Этим людям оно подходило куда больше, чем зеленоглазому мальчику, стоявшему подле. Джонини глянул на него: ногти, хоть и обгрызанные, были на месте. И у него были волосы, а у этих… у этих людей кожа была совершенно голая.

– Вон тот – начальник. – Мальчик указал пальцем, и в ту же секунду один из людей дал другому подзатыльник; тот пошатнулся, поймал равновесие и побежал к следующему пульту. – Не думаю, что он захочет тебе помогать. Это, собственно, и есть Бассейн. Я не люблю туда ходить.

Джонини посмотрел на существа в трубах, на каждом шаге словно прираставшие ступнями к полу. Потом – на мальчика, так ловко оседлавшего невесомость.

– У тебя бывает, что ты стираешь ноги?

– Еще как.

– Что они там делают? – Джонини снова повернулся к экрану.

– Обслуживают один из временных реакторов: он всегда должен быть под водой. Благодаря ему вращается та часть корабля.

Как гироскоп внутри пляжного мяча, подумалось Джонини. Погружной реактор. Примитив! Странно, как при стольких движущихся частях вся эта конструкция еще не развалилась…

Мальчик выключил экран.

– А ты на них непохож. Почему так? – спросил Джонини. Вопрос напрашивался сам.

– Я из другого Города.

– Понятно.

Очевидно, деградация распространилась не на все корабли.

– А там, у вас, никто не может мне помочь?

– Помочь – с чем?

– С информацией.

– С какой информацией? Ты не очень ясно говоришь.

– Мне нужно узнать об одной песне. У вас есть песня о «Бете-два».

– Которая? О «Бете-два» больше песен, чем обо всех остальных Городах, вместе взятых.

– И ты их знаешь?

– Многие знаю.

– Мне нужна «Баллада о Бете-два». Начинается так: «Вступила во град Черноокая».

– А, эту знаю, конечно.

– И о чем там вообще?

– О Лиле RT-857.

А что, если это какая-нибудь правнучка женщины, которую любил Хэнк Брандт?

– Кто это?

– Лила была капитаном «Беты-два», когда… когда все… когда… Я не знаю, как это сказать.

– Что́ сказать?

– …когда все переменилось.

– Что именно?

– Все, – повторил мальчик. – «Ипсилон-семь» и «Дельта-шесть» были атакованы, «Сигма-девять» искалечена, мы застряли в пустыне, Рынок обрушился, и… все переменилось.

– Кем атакованы? И что именно переменилось?..

Мальчик пожал плечами, покачал головой:

– Я больше ничего не знаю. Объяснил, как мог.

– Откуда была атака?

Молчание. Зеленые глаза глядели широко и удивленно.

– Когда все это случилось?

– Двести пятьдесят лет назад, – наконец отозвался мальчик. – Городам оставалось лететь еще сто пятьдесят лет. А Лила RT-восемьсот пятьдесят три была капитаном «Беты-два».

– И что было дальше?

Мальчик пожал плечами:

– Дальше было, видимо, как говорится в балладе.