Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна

– Но я вполне оценила твое, пусть и не столь утонченное, мастерство.

Я обернулся и увидел над ухом небольшой динамик. А компьютер тем временем журчал:

– Вы все ужасно безыскусны. Юны, зелены, но все же – трэ шарман. Ну что ж, ты пробился сюда. Задавай свои вопросы.

– Сейчас.

Мне пришлось какое-то время подышать молча.

– Как отсюда выйти?

Из комнаты открывалась уйма ходов, выбор был богатый.

– Непростая задача. Подожди.

Надо мной забегали огоньки, замигали по моим коленям, по тыльным сторонам кистей.

– Видишь ли, если бы мы встретились у входа, я бы выпустила тебе кончик перфоленты. Ты бы взялся за него и двинулся навстречу року, а я бы разматывала ленту тебе вослед. Но ты уже сошел вниз, а внизу тебя жду я. Чего ты желаешь, герой?

– Домой желаю.

Компьютер поцокал чем-то внутри, словно языком:

– Тц-тц-тц. А кроме этого?

– Ты серьезно спрашиваешь?

– Да, и сочувственно киваю.

– Я хочу быть с Фризой. Но она умерла.

– Кто она была, Фриза?

Я задумался. Попытался что-то сказать. Но от усталости вышел только спазм в горле, который можно было принять и за всхлип.

– Вот как… – На секунду тишина, потом мягко: – Это не тот лабиринт.

– Не тот? А ты тогда что тут делаешь?

– Меня очень давно установили здесь люди, которые и помыслить не могли, что однажды придете вы. ФЕДРА – так назывался наш отдел, потому что тема его была: «Фантомное единство душ и результирующая агрессия». Здесь мои воспоминания, а ты, охотник, рыщешь среди них в поисках своей возлюбленной.

Ну да, да, может, это я сам с собой разговаривал. Я очень устал тогда.

– Ну и как вам там, наверху? – спросила ФЕДРА.

– Где?

– На поверхности. Я помню, как было при людях, это они меня создали. Потом они ушли, и мы остались тут одни. А теперь их место заняли вы. Трудно это, должно быть, – бродить по их холмам, по их джунглям, сражаться с мутантными тенями их флоры и фауны, плутать в их вымыслах, которым тысячи лет…

– Ничего, стараемся.

– По сути, вы к этому не приспособлены, – продолжала ФЕДРА. – Но видимо, нужно сперва исходить старые лабиринты, чтобы попасть в новые. А это трудно.

– Если придется отбиваться от таких вот, – я мотнул головой в сторону тела на каменном полу, – то да…

– Ну, мне-то понравилось. Я скучаю по ривуэльтас. Или вот: дева, ухватясь за бычьи рога, взлетает, переворачивается в воздухе, с лету седлает потную спину и через миг соскакивает на песок! У людей был стиль, беби! Вы, может быть, еще поднаберетесь его, но пока тут только начатки.

– ФЕДРА, куда ушли люди?

– Думаю, туда же, куда твоя Фриза.

У меня за головой в металле делалось что-то музыкальное.

– Но вы не люди, людские законы не по вам. Напрасно вы их себе навязываете. Мы здесь, внизу, как можем, наблюдаем за вами. Бывает, за пару поколений получишь ответ на вопросы, которых и в мыслях не имел. А бывает, столетиями смотришь и не можешь понять самого простого: кто вы, откуда взялись, что тут делаете. Тебе не приходило в голову, что ты можешь ее вернуть?

– Фризу? – Я дернулся и сел прямо. – Где? Как?

Вспомнились загадки Ла Уники.

– Это не тот лабиринт, – повторила ФЕДРА. – А где тот, не могу сказать, поскольку я не та дева. Смерть. Она же капут, карачун, каюк. Сумеешь подыграть, может, и обыграешь.

Я подался к ней и оказался на коленях:

– ФЕДРА, я не понимаю тебя.

– Брысь. Уматывай.

– Куда?

– Еще раз говорю: я не та дева. Рада бы помочь, но не могу. А тебе пора двигаться. Как солнце вниз, а море вспять, тут делается темно и налетают с воплями дикие охотнички.

Я рывком поднялся на ноги и оглядел бесконечные выходы. А что, если логикой? Быкозверь вылетел из того вон проема. Значит, и я туда же.

Долгая, долгая темнота отзывалась моему дыханию и падающим каплям. О первую лестницу споткнулся и приложился. Ничего, встал и пошел наверх. На площадке ободрал плечо, пошарил по стенам и сообразил наконец, что забрел в какой-то тесный отросток, который, похоже, никуда не ведет.

Я выдул из мачете остатки крови и заиграл. Мелодия, петляя со мной вместе, отблескивала от стен, как чешуйки слюды, – сойдет, пока нет света.

Влетел пальчиком в каменюгу.

Заскакал на одной ноге, зачертыхался, потом двинулись дальше – я и дивные, дивные звуки.

– Эй!..

– Лоби, это…

– …это ты там?

Из-за камня звучали ребячьи голоса.

– Я! Конечно я!

Я прижал ладони к камню.

– Мы потом потихоньку обратно…

– …глянуть, как вы там. И Ло Кречет…

– …сказал пойти в пещеру и найти тебя…

– …потому что ты мог заплутать.

Я вернул мачете в ножны:

– Отлично. Я как раз заплутал.

– Где ты?

– Тут, по другую сторону этой вот… – Я ощупывал камни, на сей раз над головой. Пальцы нашли отверстие шириной почти в метр. – Стойте, где стоите.

Я подтянулся, перевалился через край и увидел слабый свет в конце тоннеля длиной метра в полтора. Там было не распрямиться, и я пополз на карачках. Дополз, высунулся и узрел три запрокинутых блойских лица. Тройняшки стояли в лужице света, просочившегося сверху.

Блой-2 вытер нос кулаком и шмыгнул.

– О, так ты вон где был. Наверху, – заметил Блой-1.

– Можно сказать и так. – Я соскочил к ним.

– Ого! Что это с тобой стряслось? – спросил Блой-3.