Вдали от солнца (СИ)

Ладвиг пристроил на плечо тяжёлый свёрток и вышел из гостиницы, мысленно прокладывая маршрут до мастерской Григора. Можно было сократить путь, пройдя через центральную часть города, но там всегда многолюдно. Протискиваться через толпу с тяжёлой ношей не хотелось, поэтому Ладвиг свернул на улицу, ведущую вдоль крепостной стены Энгельбрука. Пройдя пару кварталов, он остановился передохнуть и, не удержавшись, развернул свёрток, чтобы ещё раз

взглянуть на кольчугу.

На доспехах Хилдебранда его новому оруженосцу было знакомо каждое колечко. После очередного турнира он проверял целостность защитного снаряжения и, при необходимости, помогал Эйлерту осуществлять починку. Ладвиг мог сколь угодно долго смотреть на кольчугу, любуясь игрой света на переплетениях металлических колец. Он бы с удовольствием взялся пересчитать их все, до единого, если бы на это нашлось время.

"Когда-нибудь и у меня будет такая же, — подумал оруженосец. — Скорей бы пришёл этот день…".

Повинуясь внутреннему порыву, он разложил перед собой кольчугу, после чего воровато огляделся по сторонам. Убедившись, что на него никто не смотрит, Ладвиг подхватил подол тяжёлого доспеха и перебросил его через голову. Мысленно он столько раз репетировал этот процесс, что, казалось, должен был облачиться за считанные мгновения. На деле оруженосцу пришлось постараться, прежде чем кольчуга легла так, как полагалось.

За прошедшие два длинных сезона, Ладвиг значительно окреп и подрос, но ещё уступал в росте своему господину. Кольчужный доспех рыцаря был великоват его оруженосцу, но это нисколько не смущало. Расправив плащ с гербом Хилдебранда, он закрепил его на плечах и почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

"Ничего страшного не случится, если донесу кольчугу до мастерской Григора таким способом, — успокаивал себя Ладвиг, — и мне легче, и доспех будет доставлен в расправленном состоянии. Честь моего господина не пострадает, ведь я буду вести себя достойным образом".

Оруженосец продолжил свой путь вдоль крепостной стены, прислушиваясь к шелесту, который издавала кольчуга в такт его шагам. На плечи давила тяжесть доспеха, но это казалось ни с чем не сравнимым, приятным ощущением. Не хватало только меча, чтобы можно было почувствовать себя настоящим рыцарем. В глубине души Ладвиг понимал, что не имеет права надевать защитное снаряжение Хилдебранда и одежду с его гербом. Оправдания, которые он придумал, чтобы убедить себя в обратном, пересилили сомнения, хотя и не сумели полностью их затмить.

Прохожих на улице оказалось немного, но в какой-то момент, оруженосцу стало мерещиться, что его могли заметить люди, хорошо знавшие Хилдебранда. Ладвиг прибавил шаг, занервничал, начал чаще глядеть по сторонам, присматриваясь к лицам прохожих. На одном из перекрёстков оруженосец едва не вскрикнул от неожиданности, когда увидел своего господина. Судя по нахмуренному лицу рыцаря, он был возмущён таким непозволительным своеволием. Видимо, Хилдебранд проверял, насколько точно будет исполняться его приказание, поэтому решил проследить за оруженосцем.

— Господин, — прошептал Ладвиг, не смея приблизиться, — простите меня, господин…

Хилдебранд высокомерно вздёрнул подбородок и взмахом руки показал, что больше не нуждается в услугах вышедшего из доверия слуги.

— Не прогоняйте меня, господин! Я готов принять любое наказание, только не прогоняйте меня!

Рыцарь не снизошёл к мольбам оруженосца, не удостоив его прощальным взглядом, повернулся спиной и направился в сторону городских ворот.

"Вот и всё…, — мелькнуло в голове у Ладвига, — теперь я снова бездомный бродяга. Нет мне оправдания…".

— Не уходите, мой господин!, — В отчаянии закричал он. — Не покидайте меня!

Бросился в погоню за Хилдебрандом, не теряя надежды вымолить прощение. Бегать в тяжёлом доспехе было неудобно, но оруженосца это не смущало. Цель находилась в каком-то десятке ярдов от него, вот только догнать рыцаря оказалось непросто. Хилдебранд шёл вперёд скорым шагом, и отдалялся всё дальше и дальше. Ладвиг кричал, звал, его ноги изо всех сил молотили по камням мостовой, а тело будто упёрлось в какой-то невидимый барьер, и оставалось на месте. Не сдаваясь, оруженосец продолжал упорствовать и, удвоив натиск, препятствие удалось преодолеть. Ладвиг даже успел этому обрадоваться, но в следующий момент свет перед его глазами померк.

— Очнулся? На, выпей воды.

— Мой господин…, — прошептал Ладвиг. — Как хорошо, что я вас догнал…

— Лежи, не вздумай вставать с постели. — Приказал голос Хилдебранда. — Голова кружится?

— Немного. Я виноват перед вами…

— Оставим это. — Прервал его рыцарь. — Расскажи, что с тобой произошло.

— Вы и сами знаете. Моё поведение было неподобающим… В комнате слишком темно, мой господин, — заволновался оруженосец, — я должен видеть ваши глаза, иначе невозможно понять, простили вы меня, или нет.

— Лекарь приказал задёрнуть шторы, чтобы тебя не беспокоил яркий свет. Пожалуйста, Ладвиг, расскажи всё подробно с того момента, как ты надел мою кольчугу и плащ.