Вдохновленные розой

В этот период отмечаются первые признаки связи розы с определенным жанром венка, к произведениям которого можно отнести эпиграммы Мелеагра, «Подарок ко дню рождения» Кринагора.

Наконец, в древнеримской литературе роза становится центральным символом произведения («Золотой осел» Апулея).

Роза в средневековой литературе

Как упоминалось выше, французский историк-медиевист М. Пастуро отмечает, что роза как «цветок Марии» («ипе fleur mariale»)²⁷ возникает в относительно позднем Средневековье, до этого Марию символизирует лилия. Однако уже в раннем Средневековье в христианской литературе появляется образ «мистической розы»: к примеру, у римского христианского поэта Целия Седулия (V в.) Мария называлась «розой среди шипов». В IX в. сопоставление Девы Марии с розовым кустом встречается в энциклопедии «О сути вещей»²⁸ Рабана Мавра в XIX книге (в разделе «О деревьях»), посвященной деревьям, культурам, цветам, растениям, которые представлены в энциклопедии как христианские символы-атрибуты.

В XII в. Дева Мария сопоставляется наряду с «розой без шипов» с пылающим кустом шиповника: «дикая роза, которую Моисей нашел зеленой посреди горящего пламени» в поэзии аквитанского трубадура Пьера де Корблака – произведение «Гимн Богородице».

Бернард Клервоский (XI–XII вв.) писал в проповеди о Деве Марии: «Ева была шипом, ранящим, несущим смерть всем; в Марии мы видим розу, успокаивающую все боли, возвращающую всем судьбу спасения»²⁹. Те же сравнения можно встретить и в других молитвах и проповедях святого Бернарда. Однако стоит отметить, что святой Бернард в своей трактовке «цветка полей» и «лилии долины» из «Песни песней» не называет этот «мистический цветок» розой. Он цитирует «Песню песней»: «Я цвет полевой и лилия долины» и продолжает в дальнейшем называть «цвет полевой» именно словом «цветок»: «Цветок можно найти в трех местах: в поле, в саду, в комнате», «тот светлый цветок, на котором почивал Дух Господень» (перевод наш. – С. Г.) и т. д. Он называет его разнообразные иносказательные значения – цветок целомудрия, цветок мученичества, цветы добрых дел: «De trois especes defleurs: de la virginite, du martyre et des bonnes oeuvres…»³⁰. To есть он не соединяет эти два растительных образа (безымянный цветок и розу), хотя известно, что в некоторых более поздних вариантах перевода «Песни песней» на европейские языки встречается вариант «розы Шарона» и «розы долины». Очевидно, что цветок из «Песни песней» для ранних христиан – категория особая и мистическая, связанная с образами Святого духа, Бога, Христа, Церкви, но это не именно роза как вид растения. Упоминание «мистической розы» звучит в самой знаменитой католической молитве «Литания Пресвятой Деве Марии»: «Помолись за нас, Мистическая Роза» (то есть Богородица).

+++

В японской поэзии VII–XII вв. роза представлена как символ скоротечности женской красоты.

Я розу дивную
Увидел нынче утром.
<…>
Как, наверное, она Недолговечна!³¹

Ки-но Цураюки (ок. 866–945 или 946).

«Я розу дивную…» (фрагм.). Пер. И. Б. Смирновой

Желтая роза – ямабуки, горная роза, дикая роза – символ всего проходящего, непостоянного.

Горные розы
Уже, увядая, поблекли,
И подымается буря…³²

Минамото-но Санэтомо (1192–1219).

Горные розы (фрагм.). Пер. И. Б. Смирновой

В средневековой персидской поэзии, оказавшей серьезное влияние на европейскую лирику XII–XIII вв.³³, роза фигурирует в текстах, особенно в связи с мотивом любви соловья к розе, прихода весны и первого цветения розы:

В царство розы

и вина – приди!В эту рощу, в царство сна – приди!..

Хафиз. «В царство розы и вина приди…» (фрагм.).

Пер. А. Фета

Ты сеть сплела из роз

ланит, сплела фиалки кос,Хотела ты, чтоб век грустил о розах красных я.

Хафиз. «Томлюсь по сладостным устам…» (фрагм.).

Пер. В. Звягинцевой

Плачет роза

под прессом: «Зачем из меняСоки жмут перегонщики, масло гоня?»
«Годы <…> слез, – соловей отвечает, —
Вот цена одного безмятежного дня!»

О. Хайям. «Плачет роза под прессом…» (фрагм.).

Пер. Г. Плисецкого

Во французской, а точнее провансальской или окситанской³⁴, поэзии³⁵ того же периода можно встретить лишь мотив некоего «цветка и соловья» или описание цветения дикого шиповника, а не самой розы: