Вдоль берега Стикса

— При чём тут трусость? — отмахнулся дьявол. — Ты просто не понимаешь, что значит лезть под горячую руку к Феосферу.

— Но там, в деревне, ты говорил…

— Там в деревне, — оборвал его Азраил, — Я разговаривал с психопатом и горсткой фанатиков. Которые творили непотребства ради развлечения. Здесь же на кону на самом деле стоит жизнь высшего, его престол и, в конечном счёте, судьба всего этого мира. Единственного в своём роде, созданного, напомню, не богом, а таким же высшим. В этой ситуации о гуманизме лучше забыть. Здесь я не только считаю Феосфера абсолютно правым, но и сам поступил бы так же на его месте.

Алька пытался подобрать слова порезче, чтобы его мнение о такой избирательной логике дьявола прозвучало как можно доходчивее. Но тут жертва снова взвыла и оборвала крик на высокой ноте. Палач в красном плаще отошёл от неё, обернулся — и Алька невольно ахнул.

Казавшийся со спины обычным человеком, заплечных дел мастер с лица выглядел как паукообразное существо с тонкими руками-лапками, сходящимися не в плечах, а по центру груди. Плащ не имел рукавов и не был запахнут, чтобы не стеснять движений, поэтому зрители наблюдали пузо, покрытое серо-голубым мехом, и длинный фиолетовый нос на вершине головогруди, под двумя рядами глаз. Подвижный мерзкий орган одновременно напоминал и жало, и щупальце.

— Он сказал всё, что знал, — фальцетом обратилось чудовище к хозяину, — Больше он ничего не скажет, мой повелитель.

— Те же имена? Ничего нового?

— Ничего, — выдохнул палач и заметно съёжился, словно ожидая удара ногой.

— Плевать. Давайте последнего.

— Как прикажете, ваше величество.

Паук вернулся к столу и парой-тройкой ловких жестов стряхнул труп на пол. Тут же, как по команде, четверо слуг, облачённых в мундиры личной гвардии Феосфера, выволокли другого пленника. Внешне он очень напоминал предыдущего, только одежда казалась поновее, да иной цвет штанов позволял отличать одного от другого.

Увидев мёртвого сородича, пленник задёргался в руках гвардейцев, но совладал с собой, не издал ни звука. Феосфер встал с высокого, под его комплекцию, кресла, с которого до сей поры равнодушно наблюдал экзекуцию. Подошёл поближе к пыточному станку. Палач продолжал шустро орудовать беспалыми лапами, затягивая ремни.

— Нужды в лишних мучениях для тебя нет, — обратился сатана к серокожему. — Твои подельники нам и так уже всё рассказали. Но мы хотим убедиться, что вы ничего не утаили и не наврали лишнего. Если ты добровольно расскажешь всё, что нас интересует, и если твой рассказ совпадёт с остальными, мы отменим пытку.

Жертва протявкала в ответ три коротких звонких фразы. Феосферу оказался знаком этот чудной язык. Он рассвирепел, оскалил зубы и даже перестал называть себя в третьем лице.

— Ты расскажешь мне всё. И про приезд сюда, и про план покушения, и про запасные варианты. Ты назовёшь имя того, кто вас нанял. Перечислишь всех, кто встречал и помогал вам в Дите. Кто дал жильё, кормил, помог проникнуть во дворец.

Пленник еще раз пролаял и выразительно скосился на труп.

— Что ж, как хочешь, — уже чуть спокойнее ответил Феосфер. — Я в любом случае не обещал сохранить тебе жизнь, только предлагал обойтись без пыток. Начинай, Вээль.

Алька метнулся вперёд. Гвардейцы среагировали молниеносно, словно первый же шаг Альки спустил в них мощную пружину, высвободил защитный механизм. Стража заслонила короля и ощетинилась лезвиями.

Однако Алька и не собирался приближаться к ним. Его целью был пыточный станок, где палач уже потянулся к пленнику фиолетовым жалом. Прежде, чем паук успел впиться, Алька так наподдал ему ногой, что жуткое существо с визгом подлетело и приземлилось уже по другую сторону стола.

— Прекратите! Так же нельзя! — орал Алька, пока пышущий яростью Азраил хватал его, сворачивал в бараний рог и придавливал коленом к разогретому солнцем каменному полу.

— Почему же? — с неподдельным интересом спросил Феосфер.

— Потому что его вина не доказана. Вы не можете пытать невиновного!

— Неужели? — удивление сатаны тоже было неподдельным.

— Ты же король! Ты должен понимать, что любовь подданных нельзя завоевать пытками невиновных. Только вера в справедливость и безопасность даст тебе их поддержку!

Феосфер с некоторой даже растерянностью оглядел свою свиту, словно желая проверить, не желает ли кто-нибудь променять страх и покорность на любовь и пытки. Желающих не нашлось.

— Глупый чужак, — вздохнул сатана. — Как ты вообще смог проникнуть в Стикс с таким отношением к жизни? Я уж не знаю, из каких райских кущ ты выбрался, но здесь всё устроено иначе.

Он поднял руку и ткнул пальцем себе за спину, туда, где простирался город, а за ним тянулись бесконечные линии садов.