Вдова Клико. Первая леди шампанского

Мальмезон, 16 апреля 1814 года

Моя дорогая Жозефина,

Я не буду повторять то, что уже говорил тебе. Тогда я жаловался на мое положение; теперь я радуюсь этому. Мой разум и внимание освободились от огромного груза; мое падение велико, но оно во всяком случае продуктивное и полезное. В изгнании я намерен заменить шпагу на перо. История моего правления будет удовлетворять жажду любопытства. До сих пор меня видели только в профиль; теперь я покажусь миру полностью. Какие факты я не могу разглашать? Я получал множество услуг от бесчисленных негодяев; и что они сделали для меня? Все они предали меня, все как один, кроме замечательного Эжена, достойного тебя и меня. Пусть он всегда будет счастлив под властью суверена, совершенно компетентного, чтобы оценить чувства естественности и чести! С Богом, моя дорогая Жозефина; следуй моего примеру и помни о смирении. Никогда не пренебрегай в своих воспоминаниях тем, кто никогда тебя не забывал!

Прощай, Жозефина!»

Наполеон

20 апреля 1814 года Наполеон Бонапарт был сослан на остров Эльба.

40 Веточка за веточкой птичка строит гнездо

Солнце садится, когда я выхожу из амбара. Финальный день сбора урожая в Бузи. Сок выдавлен из последних гроздьев винограда. Сборщицы и давильщицы собираются в пологой ложбине, где сходятся три склона. В этом месте мы устраиваем праздник урожая уже много лет, мы начали эту традицию еще с Франсуа. У меня текут слюнки от соблазнительного запаха баранины и свинины, жарящихся на пряной древесине мадроньи, земляничного дерева.

Работницы болтают и смеются; над виноградником царит радостное оживление.

Вверх по склону холма едет на Призраке Ментина; она ищет Феликса и осматривает ряд за рядом. Он пропал неделю назад, а у меня из-за страды не было времени поискать его самой. Лучи заката освещают ее светлые волосы, падающие на плечи. Она сидит в боковом седле, ее высокая, стройная фигура выделяется на фоне голубого неба. Так необычно и прекрасно, что сейчас она со мной тут, в Бузи. Франсуа был бы рад, что мы вместе.

Когда начнется учебный год, она впервые будет жить со мной в Реймсе. До этого она с шести лет уезжала в Париж и училась в монастырской школе. Беатрис и Габриэла поселятся в городе у нас, а на зиму вернется домой и Луи.

Папá привозит на праздник урожая Филиппа. Он не был на нем много лет. Папá молодо, словно двадцатилетний, спрыгивает с кабриолета и помогает слезть Филиппу. Теперь, когда король Людовик XVIII восстановлен на троне, папá нашел себе новую цель: указы народа, представленного в Палате депутатов и Палате пэров.

Филипп совсем немощный. Я беру его за руку и веду к столам, где мы сидим среди виноградных лоз.

– Филипп, вы не поверите, но нынешний урожай еще больше, чем в год Великой кометы.

– Но будет ли у вина такой же превосходный вкус? – Он в шутку стучит пальцем по моему носу.

– Я надеюсь, что вы одобрите. Я добавила в кюве винтаж Великой кометы. – Я сажаю его так, чтобы он видел все столы.

– Где Ментина? – с беспокойством спрашивает папá.

– Ищет Феликса.

Он потирает руки с довольным видом.

– Ну, что мы сегодня пьем?

Я смеюсь и киваю на стол, уставленный бутылками.

– Я принесла из пещеры по бутылке каждого винтажа за последние пятнадцать лет. Ты можешь попробовать их все.

Мой винодел Жакоб звонит в большой железный колокол, и работницы выстраиваются в очередь за угощением.

Ментина мчится к нам галопом, поднимая облака пыли, и резко останавливает Призрака.

– Ментина, ты стала тут, в деревне, просто хулиганкой, – шутит папá, подливая себе вина.

Держа в кулаке концы фартука, Ментина соскальзывает с седла.

– Я нашла Феликса. – Она распахивает фартук. Феликс глядит золотисто-зелеными глазами, словно заколдовывая нас. Шесть крошечных черных котят мяукают и шевелятся возле него. – Вот какое чудо. Феликс принес нам матаготов! Надо поскорее их накормить, иначе случится что-нибудь плохое.

Беатрис подносит Габриэлу, чтобы показать ей котят.

– Мы не привезли сюда молока. Может, мне сходить за ним?

– Ментина, принеси котят сюда. – Я иду к винному столу.