Вечер потрясения

Невооруженным взглядом едва ли можно было в темноте увидеть окрашенный в серый цвет, так хорошо сливавшийся с ночным небом, беспилотник. Не мог выдать его и звук работающего мотора – вряд ли это слабое жужжание могли услышать с земли, содрогавшейся от рева десятков мощных моторов. Но полноценным "невидимкой" RQ-8A не был, и потому, лишь на миг оказавшись в поле зрения радара, разведчик наверняка был бы обнаружен, а значит – сбит.

– Черта с два они нас смогут увидеть!

– Обойди их по кругу. Сделай облет колонны, нужно прикинуть хотя бы примерно численность.

Расстояние, отделявшее летательный аппарат от станции управления, было достаточно велико, чтобы радиокомандная система могла в любой миг дать сбой, но оператор все же выполнил маневр, заставив "Файр Скаут" описать широкий круг, все время держа русскую колонну в фокусе своей камеры, установленной на стабилизированной платформе под носовой частью фюзеляжа.

– Здесь до черта русских, – покачал головой командир экипажа. – Вижу танки и бронемашины. Не меньше двух батальонов прут, что есть мочи, навстречу нашим парням! Морпехам придется скверно, если эта армада доберется до них!

– Но она может и не добраться, если мы не будем мешкать, – усмехнулся второй пилот. – Пора возвращаться, пока нас не обнаружили. Да и топливо уже кончается, хватит только на обратный путь. Мы уже сделали все, что нужно, обнаружили противника.

Командир экипажа не возражал, приняв все доводы напарника. Одно движение руки, сжимающей штурвал-джойстик – и беспилотный вертолет, заложив лихой вираж, и едва при этом не ткнувшись носом в склон холма, лег на обратный курс, оставляя позади вражеские бронированные колонны. Им повезло убраться незамеченными, а значит, безнаказанными. А те, кто явился следом, и не думали таиться.

Иссушенная солнцем степь, протянувшаяся до самого горизонта, была полностью лишена каких бы то ни было ориентиров, позволявших выбирать верный маршрут, и капитан Джованни Карузо вел свое звено исключительно по указаниям бортовой радионавигационной системы "Такан". Приводной маяк, размещенный на одном из десантных кораблей, крейсировавших в восточной части Черного моря, посылал в эфир размеренные импульсы, став путеводной звездой для пары штурмовиков вертикального взлета AV-8B "Харриер-2+", стремительно поглощавших километры, что отделяли их от цели, колонны русских танков и бронемашин.

– Слева по курсу скопление техники, – прозвучал в кабине штурмовика Карузо голос его ведомого, чуть искаженный помехами. – Видишь их, Лидер?

– Вижу. Это друзья. Морпехи продолжают наступление.

Несколькими сотнями футов ниже, петляя меж холмов, на восток, вглубь чужой земли, таившей еще не видимую, но вполне ощутимую угрозу, продвигалась вереница бронемашин LAV. Сидевшие на броне морские пехотинцы радостно махали руками, провожая промчавшиеся над равниной штурмовики, зная – их не бросят, не оставят один на один с армадой русских, выдвинувшейся откуда-то из самого сердца этих сухих степей.

– Снижаемся до трехсот футов, – приказал Карузо, толкая от себя рычаг управления самолетом, так что короткокрылый "Харриер" клюнул носом, соскальзывая вниз, ближе к земле. – Держись ближе ко мне, Ромео-два!

Ведомый, откликавшийся на позывной "Роме-два", отозвался тотчас:

– Понял тебя, Ромео-один. Есть триста футов!

Разведка выполнила свою задачу, обнаружив противника, и теперь настал черед штурмовой авиации, способной уже сейчас дотянуться до русских, обрушив им на головы стальной град. Пара "Харриеров", без опаски бороздивших чужое небо, шла прямым курсом к цели, укрываясь на малой высоте от всевидящего "ока" радаров, для которых ночь не был помехой. В прочем, тьма, даже самая непроглядная, не мешала и американским летчикам – инфракрасная система переднего обзора FLIR, дополненная очками ночного видения NVG, позволяли безошибочно обнаруживать цель за несколько миль, успевая привести оружие в боевую готовность, прицелиться и произвести выстрел, поражая ошеломленного врага. Полусферический фонарь пилотской кабины, поднятой вверх, обеспечивал летчикам отличную видимость по всем направлениям.

Ночной полет не был чем-то исключительным для пары опытных пилотов, становившихся в воздухе одним целым со своими крылатыми машинами. Мощно ревели работавшие пока в половину от возможной мощности турбины "Роллс-Ройс" F402-RR-408, удерживая над землей девятитонные машины, стонал рассекаемый плоскостями крыльев и обтекателями управляемых ракет остывавший ночной воздух, а на застывших лицах летчиков играли зеленоватые блики подсветки кабины, специально приспособленной для использования приборов ночного видения.

Несколько ярких белых пятен вдруг промелькнули в стороне, Джованни Карузо чудом уловил их боковым зрением, тотчас разворачивая машину. Там, внизу, по ровной, как стол, степи, двигалась вереница бронемашин, пышущих жаром работавших на полную мощность моторов, и тепло это было тем более различимо сейчас, в ночную пору. Колонна бронемашин направлялась на запад.