Вечеринка

На лунную дорожку, пометку глубины,
нетканую рогожку немереной волны
всех марианских впадин, всех марсианских глаз
брось взор, что неогляден, хоть раз еще, хоть раз.

«Видно, блажен тот, кто учится, стоит от сна восставать…»

* * *

Видно, блажен тот, кто учится, стоит от сна восставать,
пусть ничего не получится, — будем опять рисовать.

Лист понемногу заполнится днем на бегу и в цвету,
вот и мгновенье запомнится, остановясь на лету.

Взгляда вкусив простодушного, и замирает душа
на острие непослушного ломкого карандаша.

Шепчутся годы с неделями: «Облака не проворонь…» —
оборотясь акварелями или наброском с ладонь.

Колыбельная

Спи, моих бессонниц автор, мне благотвори, спят на небе космонавты, ангелы твои. Мой малютка-привередник, воплощай и ты генетические бредни, пращуров черты, ряд судеб суди-ряди ты попросту — собой; все свивальником мы свиты, лентою одной. Что-то есть и в нас, пожалуй (только спи, смотри), от катящегося шара с пламенем внутри. Спит звезда, волхвы кимарят, расхрапелся гром, скрыт фата-морганой марев будущего дом. Дремлют родинка с веснушкой, крабы на мели, дремлют в космосе, как сплюшки, ангелы мои. Баю-бай, мое спасенье, сновиденье дня, во словах, слогов под сенью, в веках у меня. Спи, мое земное чадо, чудо из чудес, деревце земного сада жителей небес.

«Мир тебе, неприметный прохожий…»

* * *

Мир тебе, неприметный прохожий,
обитатель одной из Пальмир,
постоялец ее бездорожий,
сквозняка и простуды кумир.
Мир тебе, рисовальщица лета
и магических сфинксовых тел,
то застужена, то перегрета,
как сегодня пленэр захотел.

Мир и вам, семивратные Фивы,
невозвратного времени рвы,
из которых явились два дива —
две льводевы у кромки Невы.
Может, ежась в пейзаже нескладном,
навещать поселенок чудных
прилетают Гармония с Кадмом,
два фиванских дракона ночных?

Совершают пике и полеты,
траекторные неводы вьют
и вполне запредельные ноты
утешительных песен поют;
а толпа эрмитажных эриний
вторит хором анафем и глосс,
начиная с сибирской богини
с семикратною Обью волос.

«Лето настало, время изгнаний, видишь, Овидий?..»

* * *

Лето настало, время изгнаний, видишь, Овидий?
Переоделись в чудные травы чуждые степи.
Может, и мы что-то должны деве Обиде,
несколько слов здешних молитв с пальцами в сцепе.

Облачной накипи что и сродни? Росы да слезы.
Мы не просили этих просторов, пастбищ сармата.
Но и без просьб дольняя тень падает с воза,
изгнанный тоже должен в свой час ехать куда-то.

Ох, и легки тут ковыли, новый гербарий
трав безымянных, чьи-то луга в чьих-то широтах.
Мы тут ни лар, ни пенат не погребали,
где фараон жуков бредет с парой илотов.

Чудится жизнь наша сонму стрекоз, в калейдоскопе
их марсианских фасеток длится напропалую.
Маки в своих погремках слушают опий.
Лето настало, так вспоминай долю былую.

Свадьба

Татьяне и Андрею Субботиным