Вечерний час

— Ладно, давай, а я постараюсь поскорее приехать, — ответил Паша, подумав, что Хиллар по крайней мере пытается что-то предпринять без лишней паники и это уже добрый знак. Он также посоветовал товарищу воспользоваться мокрыми покрывалами, и тот обещал все сделать.

Затем Паша посмотрел на Тэю и сказал:

— Ну что, давай браться за дела. Береги себя только, хорошо?

— И ты себя береги, мы непременно скоро увидимся, — твердо ответила девушка. — Знаешь, я одну вещь хочу тебе сказать... Наверное, я была бы рада, если бы ты уехал домой со своими, вот честно. Потому что я тебя люблю и хочу, чтобы ты был цел и невредим несмотря ни на что. Но я не могу тебя отговаривать, и тоже именно потому, что люблю. Что же это за путаница такая, Павел?

— Я тоже тебя люблю, Тэя. И я очень рад, что ты это сказала, — ласково промолвил Паша. — К тому же, не забывай: у меня и корыстные мотивы есть, там осталась картина, которую подарила тетя Мириам! Разве я могу ее потерять?

Тэя грустно улыбнулась его шутке. Они не поцеловались, не обнялись на прощание, только обменялись взглядами, в которых сквозила тревога и надежда. Больше Паша не мог затягивать и первым пошел в сторону пожарной части — путь ему подсказали Тэя с матерью.

Добиться аудиенции у начальства оказалось нелегкой задачей — с хорошо одетыми европейскими туристами должностные лица неохотно шли на контакт, — но когда Пашу наконец выслушали, он понял, что проблемы на этом не кончаются. Часть была в основном укомплектована молодыми добровольцами, которым недоставало квалификации, к тому же их порядком измотало недавнее происшествие.

— Но это еще полдела: хуже всего то, что катастрофически не хватает воды, — вздохнул начальник, на деле оказавшийся довольно интеллигентным, уже немолодым человеком. — У нас это очень дорогая вещь, так что из экономии приходится тушить чем угодно. За такое короткое время нам не запастись водой: жилища в этом городке вспыхнут как спички, если огонь действительно до них дойдет.

— А если попытаться вовремя эвакуировать жителей? Куда я могу за этим обратиться?

— Это не так просто, как кажется: нужно еще организовать принимающие пункты. Не везти же людей в никуда!

— Так что же делать? — с отчаянием спросил Паша. — Ждать, пока все сгорит, а спасутся только единицы, у кого есть личный транспорт?

— Ну, все не так безнадежно, парень. Ты сейчас вот что сделай: позвони еще раз своим знакомым и передай, чтобы они укрылись в домах, загерметизировали все щели и готовились. А я пока свяжусь кое с кем насчет транспорта, в неофициальном порядке. Это будет гораздо эффективнее, хоть и в обход инструкций.

— Спасибо! — вздохнул Паша с облегчением. — Я уж и не надеялся, что меня кто-нибудь поймет...

— Ну конечно, я тут всю жизнь тушил пожары, а ты без году неделю пробыл, но мне тебя, само собой, не понять, — шутливо проворчал начальник. — Ладно, ты не хмурься, я сам когда-то был такой как ты. Бригаду пожарных вышлем, но не могу ручаться, что быстро, так что поезжай пока сам и по пути обязательно воды набери, если попадутся источники.

Паша еще раз попробовал связаться с Хилларом, однако теперь связь оказалась недоступной. Боясь, что телефон преждевременно разрядится, он оставил попытки и только позвонил Тэе. Через некоторое время к пожарной части прибыл довольно вместительный грузовик и Паша попросил водителя сначала подъехать к дому тетушки Мириам.

Пожилая негритянка вместе с Тэей и еще несколькими молодыми ребятами уже дожидалась на улице, при ней была большая клеенчатая сумка. Лицо тети Мириам было почти таким же безмятежным и непроницаемым, как прежде, только в уголках рта появились горестные складки, которых Паша до этого не замечал.

— Вы поедете с нами?

— Да, Павел, я взяла с собой средства для очистки легких и от ожогов, они могут пригодиться. Не тревожься так, мы не допустим большой беды.

— Спасибо, — с чувством сказал Паша и положил руку на плечо Тэи, которая села с ним рядом. У нее был заметно усталый вид.

Наконец машина тронулась, по кузову перекатывались многочисленные канистры для воды. Паша и Тэя время от времени выглядывали из-под брезента, чтобы сориентироваться. Дыре-Дауа остался позади, дорога становилась все более неровной, а по бокам тянулась пустошь грязно-бежевого цвета. Судя по окрикам шофера, иногда по пути попадались караваны верблюдов, а их невозмутимые погонщики считали ниже своего достоинства уступать дорогу.

— Тетя Мириам, — наконец заговорил Паша, когда в горле совсем пересохло от тревоги, — а кто вообще эти люди? Почему они живут в лесу, что означают их ритуалы и почему против них никто не смеет пойти?