Вечная история

… Первая, чей голос мне понравился, и которую я пригласил на свидание, оказалась престарелой девушкой. Нет, я знаю, что после двадцати восьми лет, физиологически, любая дама считается женщиной, независимо от наличия партнера, но эта блеклая мышь, которой было несколько больше лет, чем она хотела, вела себя так, словно ей не больше пятнадцати, и, вероятно, хотела использовать любой шанс. Увидев перед собой восемнадцатилетнего парня, она растерялась и испугалась. Я тоже не вдохновился, к тому же, представления о жизни у нее были весьма интересные. Все, что она знала о семейной жизни – это завтрак в постель, букеты роз каждый день и целомудренный поцелуй в щечку, остального для нее не существовало. Готовить она не умела и не стремилась, вампиром она, естественно, не была, а самое главное, считала себя изысканно-утонченной эстеткой и никак не могла понять, почему особи мужского пола ее не могут оценить. Для меня же вообще осталось загадкой, как она, с такими понятиями дожила до таких лет…

…Вторая, тоже была не молода, но оказалась полной противоположностью первой. На внешний вид это была яркая бабочка. Выглядела она превосходно, одевалась очень хорошо и с большим вкусом, была начитана и любознательна, но серьезные отношения ее не интересовали. Зачем она позвонила, не знаю, возможно, ее привлекла необычность ситуации, ну и, конечно, она себя считала женщиной Вамп, только вкладывала в это понятие несколько иной смысл. Вокруг нее всегда было много мужчин, причем, возраст, положение и внешность значения не имели. Она была коллекционеркой и к каждому необычному образцу относилась как к редкой марке, которую непременно хотела заполучить. Мы провели вместе немало приятных часов, причем, меня больше всего устраивало в этих отношениях то, что здесь не было места ни ревности, ни расчету. И, все-таки, это было не то, что я искал…

…А вот о третьей «Вамп», надо упомянуть отдельно и более подробно. Вампиром, как и первые две, она тоже не была, но пыталась подражать средневековому представлению о нас. Одевалась она исключительно в черное, веки подводила черными тенями, губы красила темно-бордовой помадой. В глаза, чтобы они выглядели более ярко, капала атропин. Не могла она добиться только двух вещей: во-первых, мертвенно белой кожи, смуглая от природы она обладала ярким румянцем и несокрушимым здоровьем; во-вторых, она никак не могла похудеть до нужной кондиции и напоминала приземистого колобка, хотя, несмотря на полноту, двигалась очень быстро и легко, к тому же, она редко мылась. Ее роскошные рыжие волосы висели как сосульки (будь они чистыми, это была бы самая привлекательная деталь в ее облике), а мощная грудь, все время норовила вывалиться из тесного, давно не стираного лифчика. Добавьте к этому серьгу в носу и огромное количество металла на всех частях тела.

Несмотря на все вышесказанное, этот уникум меня заинтересовал. Не в сексуальном смысле, конечно (я не извращенец), мне просто стало интересно, откуда берутся такие. И я согласился сходить ней на тусовку.

К моему немалому изумлению, толпа собиралась в Гагаринском парке, на крыше бывшего общественного туалета и гордо именовала это место – Упокоищем. К моему разочарованию это было сборище, уже знакомых мне, толкинистов. Величественные эльфы, разнузданные орки, скаредные гномы, ну и конечно, люди отличались немытостью и неопрятностью. Их коллеги в Харькове, по сравнению с ними, были просто верхом совершенства. А здесь – деревянные, пластиковые, дюралевые мечи, тяжеленные гроверные кольчуги (зачем, непонятно), возвышенный взгляд, слегка затуманенный «планом» и вечный недостаток денег, причем, абсолютно на все, кроме пива. У меня, вообще, создалось впечатление, что эти уникумы питаются исключительно пенным напитком.

Все свободное время народ занимался толкованием Толкина, извиняюсь за каламбур. Как выяснилось, моя «вамп», при всем своем орочьем виде, была эльфом, и это меня добило окончательно. С трудом, дождавшись конца заседания, я, как честный человек, проводил ее домой. Она тут же пригласила меня на чай, с последующим завтраком, мотивируя это поздним временем и отсутствием дома родителей. Я вежливо отказался. Во-первых, малолетки не в моем вкусе (а ей было всего пятнадцать), во-вторых, для того чтобы отмыть ее до потребного мне состояния, надо было опустошить парфюмерный магазин и потратить не меньше суток. Девушка обиделась и задалась целью добиться своего. Телефон после этого пришлось выбросить.