Вечная мерзлота

Он только что неловко резанул свою руку, а теперь лежал рядом с вором. В одной камере с ворами лежал… Его размышления прервал малолетка, что первый соскочил с нар. Подошел, вихляясь, открыл парашу и, не особо целясь, стал дуть в нее, запел на мотив популярной песни:

– Первым делом, первым делом на допросы. Ну а лагери? А лагери потом! Ты чего, какой главный? Тельняшку на что меняешь?

Сан Саныч молчал.

– Зря, на пересылке все равно разденут… – похихикивая, надел портки. – И прохоря у тебя добрячие, – парнишка рассмотрел беловские ботинки. – По этапу пойдешь, сразу их меняй, с ногами сымут!

Сан Саныч молчал.

– Ты что, в натуре, какой важный? Пятьдесят восьмая, что ли? Эй, Михайло, твоих мастей фраерок будет… – повернулся малолетка к лысому мужику, читавшему книгу.

Антипин его не вызывал. Словно забыл о своем предложении. Сан Саныч отсыпался, у него проходили синяки, и все время думал. Самоубийство стало возможным, и это его успокоило. Он словно нашел дверь, в которую всегда можно выйти даже отсюда. Иногда ему совершенно ясно было, что своим убийством он ничего бы не решил. Антипин объявил бы его врагом народа, испугавшимся ответственности, и посадил бы Николь… прошелся бы по команде «Полярного» и по пароходству. Они могли подделать его подпись и подписать любые протоколы. Но он все равно почему-то стал спокойнее.

Негодование и протест против несправедливого ареста прошли, закончились и надежды, что в его деле разберутся. Давили одиночество и страх за Николь, временами он подолгу «наблюдал», как его маленькая Катя живет в детском доме, – он видел этих грязных, сопливых и голодных ребятишек.

Рядом целыми днями громко храпел ворюга Самсонов. Блатные играли в самодельные карты, вспоминали веселые случаи из своей и чужой лагерной жизни. Лысый мужик – он оказался старостой камеры – читал книжки или разговаривал с двумя другими, явно не блатными арестантами в противоположном углу.

Антипин вызвал на третий день. Опять был корректен, извинился, что его долго не было.

– Тут ваших товарищей допрашивали, хотите почитать? – он достал из стола листы и положил перед Сан Санычем. – Это самый безобидный протокол, но и его показаний хватит лет на двадцать пять.

Это был протокол допроса Грача. Сан Саныч уткнулся с волнением, это было первое хоть что-то реальное, какой-то документ. Долго читал анкету Грача, потом начало протокола, где старика спрашивали, кем и когда он работал на «Полярном»…

– Вы пропускайте, – подсказал Антипин и перевернул пару страниц.

Сан Саныч снова вцепился глазами в текст.

ВОПРОС: Где и при каких обстоятельствах капитан судна Белов А. А. негативно отзывался о Советской власти и ее руководителях?

ОТВЕТ: Не помню такого.

ВОПРОС: Ранее вы показывали, что капитан Белов во время самовольного рейса к ссыльным матерно ругал местные органы власти и говорил, что их надо взорвать. С кем из ссыльных вел Белов такие разговоры? Перечислите имена! Это поможет вскрыть заговор.

ОТВЕТ: У нас на «Полярном» полкоманды ссыльные. Он со всеми разговаривал…

Белов поднял глаза на Антипина:

– Это какая-то чушь! – Сан Саныч нахмурился, всем видом показывая несерьезность допроса. – И почему все время Грач? Он из ума уже выжил, Квасов мне тоже донос Грача показывал, у вас что, других нет?

– Есть и другие, – Антипин перевернул еще страницу.

– Вот отсюда… – это место было отчеркнуто красным карандашом.

ВОПРОС: Осенью прошлого года вы написали заявление, что капитан Белов прятал на буксире «Полярный» триста килограммов взрывчатки. Расскажите, как взрывчатка могла попасть на «Полярный»? И для каких целей?

ОТВЕТ: Не знаю, для каких целей. Забыл.

ВОПРОС: Про взрывчатку на «Полярном» подтверждаете?

ОТВЕТ: Подтверждаю.

ВОПРОС: В вашем заявлении указано, что вы слышали разговор о намерении взорвать лесозавод в Игарке, выпускающий экспортный лес. Кто кроме капитана Белова участвовал в разговоре: механик Померанцев, матрос Климов, старший помощник Захаров? Повар Трофимова?

ОТВЕТ: Я не помню уже, давно было.

ВОПРОС: За дачу ложных показаний и отказ сотрудничать с органами вы будете привлечены к уголовной ответственности. Вы сами участвовали в разговорах о планируемых диверсиях? Это отражено в вашем заявлении и протоколе допроса осенью 1951 года.

ОТВЕТ: Участвовал.

ВОПРОС: Расскажите, кто с вами разговаривал про диверсии? Вы показывали, что капитан Белов планировал заложить взрывчатку на лесозаводе в Игарке. На каком? И с кем?

ОТВЕТ: Капитан Белов планировал заложить взрывчатку на первом лесозаводе, там, где поставили новое оборудование. Помогать ему должны были ссыльные кочегары Йонас и Повелас, фамилий их я не помню.

ВОПРОС: А старший помощник Захаров Сергей Фролыч?

ОТВЕТ: И старший помощник Захаров Сергей Фролыч.

ВОПРОС: Кто руководил всей организацией? Откуда поступали указания о диверсиях?

ОТВЕТ: От руководства Енисейского пароходства.

ВОПРОС: Отвечайте по существу! Кто именно?

ОТВЕТ: Начальник пароходства Макаров, капитан-наставник Мецайк, заместители начальника пароходства. Всех я не знаю.

ВОПРОС: Кто вербовал вас?