Вечное Дао. Беседы о «Дао Де Цзин» т. 3

Это случилось с другим дзенским мастером. Умирая, он позвал своего самого любимого ученика и сказал:

— Настал момент — я должен отдать тебе писание, которое долго хранил; мой Мастер, умирая, отдал его мне; теперь я умираю.

Он вытащил книгу — ту книгу, которую всегда прятал под подушкой. Все знали о ней, но никому не позволялось заглядывать в нее. Он тщательно скрывал эту книгу. Отправляясь в ванную, он брал ее с собой, и никому не разрешалось даже посмотреть, что было в этой книге; и конечно, всем было любопытно, ужасно любопытно. И вот он позвал ученика и сказал:

— Пришел последний миг, и я должен отдать тебе писание, переданное мне моим Мастером. Береги его! Храни его как можно бережнее — защищай его, чтобы его не уничтожили. Эта книга — ценнейшее сокровище. Если она будет потеряна, она будет потеряна навсегда.

Ученик рассмеялся и сказал:

— Но то, что нужно достичь, я достиг без этого писания — так зачем же оно? Ты можешь забрать его с собой.

Мастер настаивал. Ученик сказал:

— Хорошо, если ты настаиваешь, тогда все в порядке.

Ему отдали книгу — был зимний вечер, очень холодный, и в комнате горел огонь, — ученик взял книгу и, даже не взглянув на нее, бросил в огонь. Мастер подпрыгнул и сказал:

— Что ты делаешь!

А ученик закричал еще громче:

— Что ты говоришь! Беречь писание?

Мастер начал смеяться; он сказал:

— Ты выдержал экзамен. Если бы ты стал хранить эту книгу, ты бы упустил! И, по правде говоря, в ней ничего нет, она абсолютно пуста. Я просто хотел посмотреть, способен ли ты понимать безмолвие, или в глубине ты по-прежнему привязан к словам, концепциям, теориям, философиям.

Все философии, все, что может быть сказано, подобно галерее дворца. Каждый вечер, во время даршана, я вижу вас на галерее — потому что все вопросы можно решать только на галерее. Когда вы готовы, вопросов нет — тогда вы можете войти во дворец. Вы слышали когда-нибудь имя греческого мудреца Зенона? Он был основателем философии стоиков. Он, как я, обычно поучал на галерее. Слово «стоик» происходит от греческого слова «стоикас», которое производно от «стоа», что означает «галерея». Всю свою жизнь он учил на галерее, и люди говорили: «У тебя такой красивый дом — почему ты учишь на галерее?»

Он отвечал: «Все обучение подобно галерее; когда вы готовы слушать тишину, вы входите в храм — тогда все разговоры прекращаются». От этого слова, «стоа» — «галерея», — вся философия стала известна как «стоицизм».

Все слова могут быть, самое большее, галереей; они ведут вас к внутреннему храму; но если вы цепляетесь за них, вы остаетесь на галерее — а галерея не есть дворец. Лао-цзы говорит нечто подобное галерее — это похоже на дверь. Если вы понимаете, вы отбросите все слова, язык — на самом деле, вы отбросите весь ум. Вы должны оставить свой ум там же, где оставили ботинки — на галерее. Лишь тогда вы вступаете во внутреннее святилище бытия.

Тот, кто знает, не говорит...

Даже если он говорит, он делает это, чтобы сказать ровно столько. Даже если он говорит, он говорит только против слов. Этим он не хочет ничего сказать, он просто хочет уничтожить все слова внутри вас — его речь разрушительна. Он просто хочет создать внутри вас вакуум, а слова, безусловно, можно разрушить только словами. Яд можно уничтожить только ядом. У вас в ноге шип — чтобы вытащить его, нужен другой шип. Все, что я говорю — это другой шип, который нужен, чтобы вытащить те шипы, которые сидят в вашем существе. Как только первый шип вынут, второй становится ненужным — вы выбрасываете оба. Знающие пользуются словами, чтобы вытащить другие слова, которые укоренились в вас. Как только вы пусты — делу конец.

В Индии был один великий человек, очень редкое существо — людей, подобных ему, можно сосчитать по пальцам. Его звали Нагарджуна. Он отвергал все. Он спорил против всего. Он критиковал все теории. Люди недоумевали. Они спрашивали:

— Ну хорошо: то, что ты говоришь, понятно; но какова твоя точка зрения?

Он отвечал:

— У меня нет никакой точки зрения. Я здесь только для того, чтобы разрушать теории, у меня нет теорий взамен им. Какова бы ни была ваша теория — приходите, и я раскритикую и уничтожу ее. Но не требуйте замены, потому что у меня ее нет. Вы становитесь пустым, и это прекрасно; больше ничего не нужно.

Если вы верите в Бога, Нагарджуна станет критиковать Бога. Если вы не верите в Бога, если вы атеист, он будет критиковать атеизм. Если вы верите в душу, он — враг души; если вы не верите в душу, он тоже будет вашим врагом. Если вы спрашиваете: «Какова твоя философия?», — он просто пожмет плечами; он скажет: «У меня нет никакой философии; я здесь для того, чтобы разрушать!»

Те, кто знает, говорят только для того, чтобы разрушать. Для того, чтобы оставалась пустота. В этой пустоте — общность.

Слово «общность» означает прийти к единству. Затем приходит глубокое единство. В этом единстве можно сказать то, что сказать нельзя. Не нужно никаких слов, не нужно даже никаких жестов. Это просто передача — без всяких писаний.