Вечное

– Нет, Владимир, у тебя будет другая самореклама. Та, которая может заинтересовать тех людей. И суть её заключается именно в отсутствии рекламы. Ты должен быть авторитетом для единичных, окружающих людей. Ничего не рассказывай о себе и не рисуйся. Просто живи так, как хочешь, чтобы жили все вокруг. Служи примером. И когда люди начнут видеть образец, постепенно кто-то начнёт повторять за тобой. О тебе пойдут разговоры, которые запустил не ты. Ты заработаешь славу таинственного человека, не такого как все, но такого, каким все хотели бы быть. И тогда они тебя заметят, и возможно пригласят для разговора.

– Пригласят к себе, или, если увидят во мне угрозу, грохнут, – сказал я.

– Даа, – согласился он. – Возможно и такое. Но мы ведь с тобой не боимся смерти? Это раз, а во-вторых твои идеи ведь никуда не денутся. Некоторые из тех, кто начнут брать с тебя пример, продолжат жить по-новому, постепенно заинтересовывая всё новых окружающих. И возможно в таком виде нам уже не понадобятся кукловоды. Это будет даже к лучшему, мы просто распространим свой «мыслевирус» по цепочке и однажды настанет день, когда всё просто изменится, так же, как изменился в самом начале лишь один человек.

Я задумался. Владимир, казалось, не хотел прерывать мои мысли, поэтому снова замолчал.

– Почему у тебя не вышло заработать авторитет, став священником? – нарушил я паузу.

Он ответил:

– Видишь ли, авторитет я получил, те люди, что верят в православную религию, стали верить и мне, но есть одна загвоздка. Я стал для них лидером лишь в одной области. То есть я мог бы использовать своё влияние лишь для укрепления их веры в Иисуса Христа. Любые мои слова трактуются только в эту пользу. Если бы я вдруг заговорил о лживости христианской религии, меня бы тут же отправили в увольнение. Так что по большому счёту, я совершил тщетную попытку. Меня, как личность, никто из них воспринимать не станет. Я лишь прокладка между абсурдной библией и пустыми головами христианской паствы. Я должен трактовать слово божье в удобной для них форме, чтобы они всё понимали и не имели причин ни о чём задумываться. Именно это им всем и нужно. Ответы на все вопросы. Эти ответы должны быть максимально просты, и они должны быть всегда.

– Дааа, – протянул я. – Вот бы и нам силу религии.

Отец Владимир вздохнул.

– Увы, мой друг, нам её не видать.

– Хорошо, мне твои мысли понятны. Но с чего мне начать? Думается, не так уж много времени мне осталось.

– Не суетись. Живи так, как если бы все вокруг уже проснулись и одумались. Веди правильный образ жизни, занимайся уборкой, не мусори, демонстративно занимайся спортом, не трави организм, не пользуйся транспортом с двигателями внутреннего сгорания, не смотри телевизор, игнорируй стихийные движения масс, не ругай никого, не обзывай и не язви. В общем живи как надо и пусть это видят.

– Нуу, таким образом много последователей я не соберу.

– А никто и не говорит, что надо много. Надо качественно, Василий. Пусть те из людей, кто подхватят твою идею, передадут её следующим, также, своим примером. Так, лет через двести человечество получит то, что нужно. В этом суть, Василий. Мы думаем не за людей нынешних, а за будущее. Нам важна перспектива и не нужно брать на себя больше, чем ты способен потянуть. Мы, ты и я, мы ничто. Сознание – вот что важно. Целое, большое, всё разрастающееся. Если мы начнём всё делать правильно, маятник качнётся в нужном направлении и все эти закулисные кукловоды просто рухнут через несколько поколений. Когда люди проснутся и станут жить во благо.

В его словах была логика. Я сказал:

– Что ж, пожалуй ты прав, если разобраться, другого способа то и нет.

Мы проговорили весь день, вечер и ночь. А потом весь следующий день. Постепенно темы для разговоров иссякли, и отец Владимир сказал:

– Да, Василий, уведомление. Оно приходит неожиданно. В какой-то момент, в мыслях самопроизвольно возникает точная дата и время. Тогда начинается обратный отсчёт. Моя дата сегодня, время через час, поэтому я, пожалуй, пойду. Не знаю как и где это должно произойти, но произойдёт, сомневаться не приходится, – он усмехнулся. – Мы то с тобой знаем, смерти бояться нечего, не так ли?

Я протянул ему руку.

– Я очень рад нашей встречи, Владимир, у меня такое ощущение, что мы знакомы целую вечность, хотя в этой реальности прошло всего-то три дня.

Он пожал руку и направился к двери. У порога он обернулся и пристально посмотрел мне в глаза.

– Но ведь на самом деле… мы вечность и знакомы, не так ли?

Я вдруг почувствовал непреодолимое желание обнять его. Сейчас я видел в нём родного брата, друга, отца. В голове не укладывается, ведь если все люди узнают правду о сущности нашего Сознания, такое же чувство мы все будем испытывать по отношению друг к другу. Это чувство безграничного доверия и понимания, всеобъемлющего единения, желание созидать, беречь природу и самих себя. То, что мы потеряли, о чём забыли, идя много тысяч лет по ложному пути.

Отец Владимир продолжал смотреть мне в глаза. Я понял, что он думает о том же.

Наконец он открыл дверь и сказал:

– Прощай.