Вечные мгновения

Мы с тобой одни остались —
ты и я — в тиши балкона.
Ты моей невестой стала
этим утром полусонным.

…Вся природа в сладкой лени,

краски стерты, блеклы тени,
серо-розовое небо,
тускловатый свет осенний…

Я к тебе приблизил губы,

и, не поднимая взгляда,
ты подставила мне щеку,
расставаясь будто с кладом.

…Пожелтевших листьев груды

на глухих садовых тропах,
но еще разлит повсюду
аромат гелиотропов…

Я назвал тебя невестой;

ты молчание хранила,
но из глаз меланхоличных
две слезинки уронила.

Перевод Н. Горской

5. Юность

Когда сказал ей в тот вечер,
что я уеду наутро,
она, взглянув, улыбнулась,
но как-то странно и
смутно.

— Зачем ты едешь? — спросила.

— В долинах нашего края
такая тишь гробовая,
как будто сам умираю.

— Зачем ты едешь? — Я слышу,

что сердце крикнуть готово,
хочу кричать — и ни звука,
хочу сказать — и ни слова.

— Куда ты едешь? — Куда-то,

где выше небо ночное
и где не будет так тихо
и столько звезд надо мною.

Ее глаза потонули

в тиши долин беспробудной,
и, погрустнев, она смолкла
с улыбкой странной и смутной.

Перевод А. Гелескула

Грустные напевы (1902–1903) Далекие сады (1903–1904) Пасторали (1903–1905)

6

Заворожило излуку;
мирно забылась долина —
вся в зеленеющих ветлах
и белизне тополиной.

Словно душа ее дремлет,

и, околдованной дремой,
слышатся ей отголоски
флейты и песни знакомой.

Завороженные воды,

полудремотные струи;
сонно склоняются ветлы,
тихую заводь целуя.

И — все яснее и ниже,

ласковей все и приветней, —
небо в серебряной пене
нежит затоны и ветви.

Снилась мне эта долина

и эти воды в покое;
сердце к ним шло издалека,
чтобы уплыть за рекою,
но загрустило нежданно
от долетевшего звука;
кто-то старинную песню
пел над другою излукой.

Перевод Б. Дубина

7

Душе все роднее мглистый
закат над листвой сухою.
Коснись меня, луч осенний,
своей потайной тоскою!

Деревья сырого сада

размыто сквозят в тумане
и кажутся нареченной,
с которой все ждут свиданья,
и тянутся листья с тропок
подобно живым ладоням…
Листком обернемся, сердце,
и в палой листве потонем!

Приветный, потусторонний

закат золотит аллею,
и самое потайное
под зыбким лучом светлее.

Ласкающий листья отсвет

так нежен в касанье робком!
Созвучья иного лада
плывут по размокшим тропкам —
напевов и ароматов
согласие неземное,
что сад золотит нездешней
и вечной своей весною.

Сияние нежит листья

и, дымчато-золотое,
в душе зацветает смутной,
неведомой красотою.

Перевод Б. Дубина

8