Вечные Пилигримы Вселенной. Сердце

И могучий торс Зандора опоясывают крепкими ремнями. Его как для полёта в космос снаряжают. Как в путь последний снаряжают камикадзе. А тот последние команды отдаёт и наставленья:

– Противник ловок и умён. К всему будьте готовы. Приказы мои выполнять, какими бы абсурдными они вам не казались.

Имеем дело не с явлением Реала! С феноменом имеем дело. Всё под ударом. Все!

Из этого отныне исходите.

А я своё не упущу. Я зверя! – у-ни-что-жу.

Теперь – в бронированных шортах, в роскошной, нашпигованной электроникой безрукавке… гольфах, полуботфортах с застёжками на ремнях… с надёжно закреплённым ножом на груди – Зандор похож на символ мужества и отваги.

И он неуязвим: в его тылу вся мощь Супердержавы. Спокоен он. Самоуверен. Полон сил.

Над палубой грохочет вертолёт. Лестница подаётся.

До того, как зависнуть на ней, Зандор подаёт руку преемнику – адмиралу. А тот замечает отсутствие немаловажного «аксессуара» в экипировке командира.

– Эх! – говорит. – Ваш браслет, Аристарх Прохорович. Ладно, мой вот… берите.

Хорошо, адмирал, – произносит Зандор. Надевает браслет и на прощание бросает всем рутинное своё, обычное и рядовое:

– Не скучайте.

После чего зависает на канатах стальных, как громадный тарантул на ядовитой слюне. И карабкается по ступеням.

Исчезает.

Исчезает в панцире железном вертолёта.

Страх – двигатель прогресса

Тайо-Танао – почти не тронутый цивилизацией островок в волнах Тихого Океана – последний «форпост Ойкумены» – крайняя, сколько-нибудь разведанная часть архипелага. Что дальше? – за цепями мангровых зарослей, связывающих то отдельные крохотные вкрапления суши, то более крупные её образования, доподлинно ничего не известно.

Смертельно опасными считают эти места жители островов, что поодаль, и рассказывают о них в дрожь бросающие истории и легенды. Но все сходятся в одном: Санао – это название таинственного островного царства – украшение Планеты – ожерелье её.

На грохот вертолёта сбегаются все жители Тайо-Танао. Для смуглых, едва прикрытых одеждой туземцев, появление в небе «железной птицы» – событие диковинное и чрезвычайное.

И вот эта птица спускается на возвышающуюся над всем платформу и «выплёвывает» из гортани своей человека – гиганта, в одеянии причудливом и необычном. А тот – покидает логово своё и к ним идёт уверенно и быстро. А птица улетает.

Но никого вокруг Зандор в упор не замечает. Спускается по лестнице из чёрного базальта, касается рукой оружия, что на груди его свирепо затаилось. И использует его в качестве средства связи:

– Приветствую, Сигео. Не подскажете, который час?

– Салют, Зандор. Времени ровно столько, чтоб выдать вам за пунктуальность звонкую медаль и титул чемпиона.

– Будем считать, что выдали. Схожу охотно с пьедестала. Однако среди восхищённых фанов вас почему-то не видать.

– Не смею дольше напрягать ваше терпение. Иду на вы.

Из толпы напротив отделяется знакомая фигура – тоже не менее чем странная для этих «экзотических широт» и современной нам эпохи.

Конечно это я.

Моя экипировка: батистовая белая рубашка с тончайшим кружевом на вороте и на манжетах, атласные бриджи – чёрные, блестящие как антрацит… гольфы, штиблеты с драгоценной россыпью сверкающих камней. И наконец – синяя шёлковая лента, волосы сбирающая на затылке.

И вот к вторжению в логово страшной, лишь скупо в мифах освещённой тайны, мы готовы. Я и Зандор.

Одна группа туземцев меня окружает, другая – моего «партнёра».

И сходятся, сливаются они в одну.

И мы стоим с Зандором друг напротив друга. В Солнца полуденных лучах. Среди толпы ошеломлённых женщин и мужчин.

Стоим. И пристально смотрим в глаза друг другу.

Есть зрители и сцена. Для действа всё готово.

И вот-вот коса найдёт на камень – на быка бросится тореадор с ножом!

Но. Зандор делает шаг вперёд и подаёт мне руку. Для рукопожатия на этот раз.

Друг другу пожимаем руки. Обмениваемся критически непроницаемыми, до чрезвычайности значительными выражениями лиц…

Указываю жестом в сторону реки. И довожу до сведения компаньона:

– На берегу реки у нас ладья. В путь можем отправляться хоть сию минуту.

– Да, можем отправляться. И куда? Впрочем, не важно, – улыбается попутчик.

– А что важно? – я интересуюсь. Так, на всякий случай.

– Надеюсь, вам это известно.

– Надейтесь, друг. Надежда замечательный попутчик.

– Да? Вот не знал. Нет, правда.

– И что есть Правда?

– Правда?

– Да. В нашем случае. Что есть она?

– Ха-ха-ха-ха. Должно быть, случай наш особый.

– Ха-ха-ха-ха. Вам это не известно?

– Мне? А вам?

– Что?

– Вы не знаете?

– Что именно?

– Как что?

– Ну, говорят же вам.

– Что говорят?

– Вы не расслышали?

– Ну что вы.

– Это понятно. Так не прибавить ли нам шагу?

– Да, прибавить стоит.

И мы идём. Отнюдь не ускоряя шаг. Лишь искоса поглядывая друг на друга. Похоже на ковре ведут себя борцы до применения приёма.

Но вот пред нами быстрая речушка. Лодка на привязи покачивается на берегу. И как бы ехать надо… раз уж так обстоятельства сложились.

Да. Как бы надо… Зандор раздумывает. После – первым заходит в лодку и располагается в её передней части.