Вечные вопросы

Стражам Платон запрещает даже прикасаться к деньгам, а иметь они должны только самое необходимое. “Только так могли бы стражи остаться невредимыми и сохранить государство. А чуть только заведется у них собственная земля, дома, деньги, как сейчас же из стражей станут они хозяевами и земледельцами; из союзников остальных граждан сделаются враждебными им владыками; ненавидя сами и вызывая к себе ненависть, питая злые умыслы и их опасаясь, будут они все время жить в большом страхе перед внутренними врагами, чем перед внешними, а в таком случае и сами они, и все государство устремится к своей скорейшей гибели.”

Здесь есть рациональное зерно: не форма управления и даже не форма собственности первичны (хотя они и имеют значение) для справедливости, а значит и для процветания государства. Важнее всего личные качества тех, кто управляет. Если они не достойны управлять — любая форма правления превращается в тиранию.

Второе рациональное зерно: не торгаши-буржуазия или их ставленники должны править, а философы-бессеребренники-идеалисты. Вот почему идея общей собственности и единого управления всем миром, являясь идеалом при условии, если править будут мудрые и бескорыстные, защищать мужественные и бескорыстные, превращается в страшную антиутопию вроде оруэлловской, если к власти приходят люди, любящие власть ради власти, или вроде Хакслиевской, если к власти в таком сверх-государстве приходят торгаши. Надо заметить, тенденции двигать мир к варианту Хаксли сейчас более заметны. И тем, кто продвигает эти тенденции, идея единого мирового правительства и отмены частной собственности вполне по душе.

Параллельно с выяснением того, что есть справедливость, в работе идет сначала очный, а потом заочный спор Сократа с человеком по имени Фрасимах. Фрасимах утверждает, во-первых, что справедливость — это то, что устанавливают власть имущие и только. То есть это законы и постановления, действующие в этой местности. Не более и не менее. Сократ легко опровергает его, указывая, что законы и постановления могут быть вредны как для людей, так и для самих власть имущих, так как они могут ошибаться.

Является ли так понимаемая справедливость явлением объективной реальности или только чем-то субъективным, случайным?

Для ясности напомним наше определение объективной реальности Объективная реальность — то, что существует независимо от нашего я, даже если она существует в нашем собственном сознании. То есть критерием объективности явления или понятия служит скорее его постоянство и неизменяемость, а не то, внутренним или внешним “зрением” оно наблюдается.

Если справедливость объективна, то она существует вне времени и неизменна, мы в процессе познания лишь лучше ее рассматриваем.

Если же справедливость субъективна — она есть индивидуальное представление каждого о правильном порядке в человеческом обществе. У каждого изначально своя справедливость. Но люди по какой-то причине договариваются, соглашаются на некоторый компромиссный вариант общественных порядков, который, предположительно, приводит к большему общественному благу. И они принимают, что будут называть справедливостью не то, что каждый из них считал справедливостью изначально, а то, о чем они “договорились”. Здесь основание теории общественного договора.

Вот как его обосновывает Спиноза: