Вечный рассвет. Академия

Улыбку словно ластиком стерли с лица Беллы, в ее глазах промелькнуло беспокойство:

— Да, я расскажу вам. Несколько месяцев назад в Нортенвиле кто-то стал осушать студентов. Часть из них готовили для Жатвы, но другие должны были стать слугами. И наших будущих слуг убили. Я пыталась найти виновного, но все бесполезно. Заклинания поиска, ритуалы открытия прошлого ни к чему не приводили. Убийца словно исчезал после своих преступлений. — Белла нахмурилась. — Я просила Николаса о помощи, но он сказал: «Разбирайся сама, тебе уже восемнадцать, дорогуша,» — она комично изобразила фирменную улыбку пижона Ридели. — Мой опекун запрещает звать инквизиторов для расследования. Поэтому я оказалась в западне. Пока невероятными усилиями Берри, Уинстон и остальных все произошедшее удается сохранить в тайне, но как только другие кланы узнают, что мы не можем найти убийцу в хваленом Нортенвилле, нас с Николасом призовут на совет. Думаю, мой опекун будет в ярости, — сдавленным голосом закончила Белла.

Я внимательно на нее взглянул:

— Он свесил убийства на тебя, да Белл? И ты должна найти преступника?

Цок-цок — Белла на своих каблуках снова подошла к нам с Ниной.

— Нет, милый, мы должны найти преступника. Сейчас вы трое в моей власти. Если поможете, уйдете из Нортенвиля живыми, а если нет, станете жертвами на кровавой Жатве.

— Почему мы должны тебе верить? — Со злостью в голосе спросила Нина.

Белла вздохнула. Достала из кармана юбки маленький острый нож. Перед ней прямо в воздухе появился белый лист с синей печатью:

— Обязуюсь выпустить из Нортенвиля живыми Нину Райн, Майкла Корнера, — она чуть помедлила и с недовольством продолжила, — Стива Джонса, хотя не думаю, что от него будет много толку.

Белла порезала ладонь, и капля крови упала на лист, который прилетел прямо в руки Нины.

— Эта нерушимая клятва, Райн

— Та самая, которую я видела во сне, — прошептала Нина, — нерушимая клятва.

— Что нам нужно делать, Арабелла?

Высшая победно улыбнулась

— У меня уже есть план. Через несколько дней я проведу Вальпургиев бал — немного раньше, чем обычно. За ним традиционно последуют Ночь Жатвы. Перед балом я пущу слух о том, что как только Жатва закончится, в Нортенвиль приедут инквизиторы, дружки Джона Блейна, и начнут расследование. Вы, — она окинула нас троих взглядом, — будете докладывать мне обо всем, что произойдет на балу, каждую мелочь. Вы станете моими глазами и ушами. Думаю, именно на балу преступник себя выдаст. Он испугается инквизиторов, и тогда, — Белла хищно сверкнула глазами, — я с ним расправлюсь.

В этот момент она снова стала собой — королевой Нортенвиля, гордой и непобежденной.

И тут мне стало интересно:

— Эй, Белл, это все, конечно, круто, но почему ты просишь шпионить нас, а не своих слуг?

Она немного помедлила с ответом, а затем нехотя сказала:

— Эффект неожиданности, никто не догадается, что шпионы — среди будущих жертв. К тому же, ваши способности меня впечатлили. Вы двое ловкие, изворотливые, кстати, ты точно не хочешь стать слугой, Майкл?

Я качнул головой.

— А ты, Нина?

— Нет, — сказала она сквозь зубы.

— Мне правда жаль твоего отца, — Белла развела руками. — Но такова…

— Послушай, — перебила ее Нина. — Как ты стала высшей? Ридели ведь не твой отец?

После этого вопроса в комнате повисла напряженная тишина. Питер с другим слугой стали о чем-то перешептываться, а на лице Беллы появилась странная смесь злости и досады.

— Ты такая любопытная, Райн. Что ж, я расскажу, это не тайна. Слуги тоже знают, что раньше их госпожа была обычным человеком. Да-да, на самом деле я жила в приюте для сирот и даже не смела мечтать о такой жизни.

Белла хлопнула в ладоши, и стены класса снова начали менять свои очертания. На этот раз мы оказались в темной узкой комнате. На стенах облупилась штукатурка, с потолка свисала лампа с посеревшим от пыли плафоном.

— Черт возьми, Белл, как ты это делаешь? — Вопрос сорвался у меня сам.

Сверху раздался привычный голос высшей:

— Это моя способность, Майкл, создавать иллюзии.

Я повернул голову влево.

По периметру комнаты стояли пустые кровати. На одной из них сидела девочка в грязном платье. В руках у нее была книга, под глазом всеми оттенками фиолетового переливался синяк.

— Белла? — От удивления у меня пропал дар речи. Передо мной была совсем другая Белла — не холеная аристократка и школьная королева, а несчастная девочка с испуганными голодными глазами. На вид ей было лет десять.

Белла пустым взглядом смотрела на пожелтевшие страницы и кусала ногти. Она то и дело смотрела на часы и шептала:

— Хоть бы он пришел, хоть бы он пришел, господи, пожалуйста, — ее руки невольно сложились в молитвенный жест.

— Это тот самый приют, где ты жила? — спросила Нина.

Ответа не последовало.

В дверь постучали три раза, а затем она распахнулась настежь, впуская в комнату холод, снег и запах морозной ночи.

От неожиданности Арабелла выронила книгу, и та с глухим стуком упала на пол.