Вечный шах

сообщить самую малость, надеясь  в  дальнейшем  вместе  со  мной  подробно

пройтись по всем фактам, известным  ему.  Но  по  понятным  причинам  наша

вторая встреча не могла состояться. И, наконец, серьезнейшая информация от

Александра Петровича, которая во многом помогла составить общую  картинку.

Три источника разной степени достоверности...

     - Три источника, три составных части марксизма!  -  перебив,  проявил

свой армянский темперамент Казарян. - Общую картинку давай!

     - Общая картинка, Рома, составлена мной из кусочков в реальности, как

законченная, представлена быть не может. Общая картинка у меня в башке еще

колышется, не находя завершенной  формы,  потому  что  окончательной  цели

странной этой организации, появившейся на Москве, до  сих  пор  понять  не

могу. Буду идти по хронологии  известных  мне  акций.  Три  месяца  назад,

где-то в  середине  мая,  против  московских  мафиозных  группировок  была

проведена   крупномасштабная   молниеносная   всеохватывающая    операция,

проведена подразделениями неизвестного спецназа. Я не  оговорился:  именно

спецназа.  Безукоризненно,  как  регулярные  части   вооруженные   отряды,

обеспеченные военным транспортом, почти одновременно захватили главарей  и

их окружение,  как  я  полагаю,  всех  сравнительно  серьезных  преступных

формирований,  которым  был  предъявлен  ультиматум.  От  них  потребовали

прекращения  чисто  уголовных  деяний:  грабежей,  квартирных  краж,  краж

госимущества, запугивания населения, оставляя за группировками контроль за

рынками и рэкет против кооператоров и малых предприятий.

     - Робин Гуд! - восхитился Казарян. - Рота Робин Гудов! И что же Робин

Гуды потребовали от группировок?

     - Дани, Рома, ежемесячной дани. И весьма значительной.

     - Камень на камень, кирпич на кирпич... - продекламировал Казарян.  -

Значит,  рэкет  на  рэкет?  И  крутые  ребятки  из  группировок   послушно

согласились?

     - Сила солому ломит. Главари - граждане битые, умные и  ушлые,  сразу

же  поняли,  что  имеют  дело  с  организацией   на   порядок   мощнее   и

дисциплинированнее, чем их группировки, и после недолгих раздумий  приняли

ультиматум, оговорив еще и покровительство этой организации.  Что  и  было

обещано.

     - Каким образом эта акция корреспондируется со злоключениями  Виктора

и смертью Алексея? - спросил Алик.

     - С Виктором  ясно  -  выплыл  общий  фигурант  -  Семен  Афанасьевич

Голубев,  который  был  полномочным  представителем   на   переговорах   с

ховринской группировкой. И с Алексеем вроде  бы  просто:  много  знал  про

акцию, пытался рассказать о ней. Но одна существеннейшая заковыка для меня

здесь имеется.

     - Как ты объяснишь, Саня, солидную, высокопрофессиональную проработку

их  операций  с  опереточным  судилищем  над  Виктором?  Меня  приводит  в

недоумение полная несостыковка двух слоев, - сказал Казарян.

     - Не двух. Трех, - поправил его Смирнов. - Несостыковка не  только  с

опереттой. Несостыковка и в двух известных нам  операциях.  Вся  Викторова

история - это цепь мелких акций, весьма характерных для  секретных  служб.

Как обязательное условие - полная тайна, неизбежные провокации,  множество

запутанных  фальшивых  ходов,  действие  через   вторые-третьи   лица.   А

подавление группировок проводилось  совершенно  по-другому.  Исчерпывающие

агентурные сведения о них, точно выбранный  момент  для  нанесения  удара,

решительное и почти открытое осуществление этого удара. ОМОН, чистый ОМОН!

В связи с этим моя заковыка на причине убийства Алексея.

     - Какая тут заковыка, Алексея убили из-за меня! - встрял Виктор.

     - Нужен ты им! - небрежно отпарировал Смирнов.

     - Нужен, коли за мной охотились! - обиделся Виктор.

     - Они за тобой не охотились, они тебя  садистски  пугали,  -  уточнил

Смирнов.

     - Я все думаю, Александр Иванович, - отвлекся  в  сторону  Виктор,  -

почему они меня запугивали, но не убили? Ведь я вышел на их концы.

     - Во-первых, тебя убивать - дело хлопотное. Худо-бедно, ты -  человек

известный, и расследовать убийство милиция бы стала дотошно и широко.

     - Но ведь убили и Серегу, и паренька этого, конюха!

     - Они - бомжи. Они есть, и их как бы нет. Их не стало, и их вроде  бы

не было. Никто, включая государство, их не хватится.

     - Тебе радоваться бы, что живой, - ворчливо укорил Виктора Казарян, -

а ты все вроде бы даже обижаешься на этих граждан за то, что они  тебя  не

ухлопали.

     - Надеешься их сбороть, Саня? - вдруг спросил Алик.

     Все посмотрели на него. Менее всего подходило сейчас к  нему  детское

имечко  Алик.  Усталость  прожитых  лет  долгой  жизни   и   безнадежность

сегодняшнего дня читались в неподвижных глазах на тяжелом немолодом  лице.

Он указательным и большим пальцами небрежно растер набрякшие веки и в свою

очередь оглядел всех. Смирнов поймал его взгляд и, не  отрываясь,  ответил

ему:

     - Я не надеюсь, что мы их сборем, Алик. - Смирнов  отчетливо  надавил

на обязывающее всех "мы". - Я надеюсь, что нам удастся их разоблачить.

     - Они - миф, Саня, они пока  существуют  в  твоем  воображении,  -  с

горечью констатировал Алик. -  Ты  становишься  маньяком,  которому  всюду

чудятся заговоры.