Вечный слушатель

Готовятся к сраженью христиане,

Ярясь во славу Божью на врагов,

Испания, собравши легионы,

Уже давно в пути на поле брани,

Британия в холодном океане,

Вблизи страны нетающего льда,

Глядит туда, где снова

Звучит святого Геликона слово,

Ее сыны уже сейчас туда

Спешат во имя замысла благого,

Столь розные по речи и одежде.

Кто видел и когда

Подобный гнев единодушный прежде?

Пусть северные страны как бы дремлют,

Угнетены морозом искони.

Там небо низко и поля бесплодны,

Но там в седые, пасмурные дни

Народы жребий воинский приемлют,

Они, от страха гибели свободны,

Разобщены, но Господу угодны,

С германской страстью выкуют клинки,

И горе лиходеям

Арабам, сарацинам и халдеям,

Живущим воле Божьей вопреки,

Чей род одним владыкой тьмы лелеем,

Что низменны, подлы, трусливы, злобны,

Грязны не по-людски,

Да и грешить почти что неспособны.

Прозреть давно пора по всем законам,

Освободясь от древнего ярма,

Которым душу мы себе калечим,

И силу благородного ума,

Что дан тебе бессмертным Аполлоном,

Яви теперь пред родом человечьим

Писаньем или вящим красноречьем,

И пусть Орфей иль Амфион придет

Тебе на память ныне,

Когда Италия, о Божьем сыне

Мечтой окрылена, копье возьмет,

Напомни ей великие святыни,

Зажги пред нею светоч путеводный,

Она идет в поход.

Подвигнута причиной превосходной.

О ты, под чьим благословенным кровом

Хранится множество премудрых книг,

Ты древность изучал неутомимо

От дней того, кто вечный град воздвиг

До Августа в тройном венце лавровом,

Чья слава на земле неколебима,

Обида стран далеких кровью Рима

Оплачивалась прежде много раз,

И нынче неужели

Не примет Рим участья в общем деле,

Иль набожно воспрянет в этот час,

Как не однажды восставал доселе?

Чем защититься супостат захочет,

Когда Господь за нас,

И нам победу благостную прочит?

Припомни Ксеркса с яростною кровью,

Что двинулся на нас в былые дни

Чрез море, словно грозная лавина,

И жен персидских после вспомяни,

Познавших в одночасье долю вдовью,

Припомни страшный пурпур Саламина

Но пусть восточный нации руина

Ничтожна слишком, - для твоих побед

Вернее нет залога,

Чем Марафон и горная дорога,

Где Леонид врагу сломил хребет,

Таких примеров бесконечно много;

Мы Господу хвалу несем в молебнах

За то, что столько лет

Ты - наш оплот пред сонмом сил враждебных.

Узри Италию и берег Тибра,

Канцона, - ты мешаешь видеть мне

Не реку и не гору,

Но лишь Любовь, что, представая взору,

Меня томит в мучительном огне

Теперь не меньше, чем в былую пору.

Ступай, не утеряй своих товарок

В благом пути, зане

Любви Христовой пламень столь же ярок.

ЯКОПО САННАДЗАРО

(1456-1530)

К ИКАРИЙСКОМУ МОРЮ

Здесь пал Икар. Здесь каждая волна

Следы крылатого хранит поныне.

Здесь путь его закончился в пучине,

И поколеньям зависть суждена.

Да, эта смерть вполне искуплена,

Паденье привело его к вершине.

Блажен, кто так погиб, о чьей кончине

Песнь пропоют в любые времена.

Таится радость в неизбывном горе:

Он, словно голубь, взмыл за облака

И принял гибель в голубом просторе,

Но именем его уже века

Необозримое грохочет море.

А чья могила столь же велика?

УГО ФОСКОЛО

(1778-1827)

К ФЛОРЕНЦИИ

Хвала тебе, о брег, - тебя в долине

Ласкает Арно столько лет подряд,

Степенно покидая славный град,

В чьем имени рокочет гром латыни.

Здесь вымещали гнев на гибеллине

И гвельфу воздавали во сто крат

У твоего моста, который рад

Прибежищем служить поэту ныне.

Ты, милый берег, мне милей вдвойне:

На эту почву поступью небесной

Ступала та, что всех дороже мне,

Здесь я впервые встретил чистый взгляд,

Здесь я вдохнул - мне прежде неизвестный

Ее волос волшебный аромат.

АВТОПОРТРЕТ

О ком мне плакать, как не о себе.

Петрарка

Я худ лицом, глаза полны огня;

Пытливый взор страданием отмечен;

Уста молчат, достоинство храня;

Высокий лоб морщинами иссечен;

В одежде - прост; осанкой - безупречен;

Привязан ко всему не доле дня;

Угрюм, приветлив, груб, чистосердечен:

Я отвергаю мир, а мир - меня.

Не манит ни надежда, ни забава;

Как радость, одиночество приемлю;

Порою доблестен, труслив порой,

Я робко голосу рассудка внемлю,

Но сердце бурно тешится игрой.

О Смерть, в тебе и отдых мой, и слава. ИЗ ИТАЛЬЯНСКИХ ПОЭТОВ ШВЕЙЦАРИИ

ФРАНЧЕСКО КЬЕЗА

(1871 - 1973)

***

Законами и звездами чреватым,

лишенным божества и красоты

предстало небо человеку: "Ты

не центр Вселенной, ты - ничтожный атом".

Ответил человек: "Я мнил богатым

себя среди руин, но сны пусты;

сны - лишь предвестье жизни, как цветы,

что завязь предвещают ароматом.

Отрадно, если вера мне дана,

но только знанье - правый путь к вершине,

и жребием душа не смущена:

я в царстве мысли создаю твердыни,

утраченные мною в царстве сна.

и я не сплю, я существую ныне".

***

Весенний сумрак, ночь - и все вокруг

цветет. И город в золотые блестки

оделся, как на сказочном наброске

обласканный весной волшебный луг.

О луг златой, что наводнили вдруг

мелодии, напевы, отголоски,

и золотые потекли полоски

во все концы, на север и на юг.

И жизнь шумит, и с ней молва людская,

что медленней и тяжелей течет,

под горним светом звезд не умолкая,

как будто в темной глубине пород

земли, цветущей в ожиданье мая,

глухое бормотанье тайных вод.

***

И был закон, народ, в тебе - мерило,

Твоя судьба тебе же вручена.

Приемли мир и не жалей зерна

Земле, что недра для тебя раскрыла.