Вечный слушатель

Он поднял голову - надменно, горделиво,

Натужился хребет, восстала дыбом грива.

Порой бывает так: несильный древодел

Согнул тяжелый прут, однако не сумел

Скрепить его концы - и тотчас прут упругий

Со свистом прочь летит, презревши все потуги.

Так точно взвился лев, себе же на беду

Признавши плоть мою за добрую еду.

Я шуйцей плащ ему, летящему, подставил,

Десницу я вознес, я свой удар направил

Промеж его ушей, и лев, силен, свиреп,

Стал на мгновенье глух, а купно с тем и - слеп.

Никак не чаявший приветствия такого,

Он снова поднялся, и он возрыкал снова,

Не столь, как прежде, нагл, не столь, как прежде, яр;

Не много сил ему оставил мой удар.

Он прыгнуть вновь хотел, воспомня свой обычай,

Но тотчас же моей содеялся добычей:

Я на него упал, чтоб он воспрять не мог,

Всей тяжестью своей я вмял его в песок,

Я был безмерно рад подобной схватке доброй!

Трещал его хребет, хрустя, ломались ребра,

Я знаю, был в тот час со мной Господень дух!

Я льва убил! Порой так юноша-пастух,

Когда его нутро тяжелый голод гложет,

Козленка разорвать двумя руками может.

Немного дней прошло,- я, шедши налегке,

Нашел пчелиный рой во львином костяке,

Я соты преломил, разьяв костяк блестящий,

И ел чудесный мед, - а что бывает слаще?

Теперь, ты видишь, я загадку разгадал:

"Ядущий стал ядом, и сладок сильный стал".

ЧУМА

Когда грехи людей становятся безмерны

Бог очищает мир бичом своим от скверны.

Пред гладом и войной наш страх не столь велик,

Как ужас пред Чумой, открывшей жуткий лик.

Она грядет, явив пергаментные щеки,

Кровоточащий нос, верней - провал глубокий,

Гнилых зубов пеньки, в глазах застывший гной,

Язык, сочащийся зловонною слюной,

Синюшную гортань с дыханием нечистым,

В груди неровный хрип, мучительный, с присвистом,

Главу дрожащую и лысую, как шар,

Из глотки рвущийся наружу смрадный пар.

Объята пламенем прогнившая утроба,

Конечности при том трясутся от озноба,

Вся кожа в плесени и в чешуе сырой,

Бубоны, желваки, покрытые корой.

Кнут - левая рука, и факел - вместо правой,

С клевретами она - с Поджогом и Расправой.

И где пройдет она - подожжены всегда

Кварталы, улицы, позднее - города,

И страны целые смердят огнем и тленьем:

Все это суть урок грядущим поколеньям.

Чудовище! Твои знакомы мне черты,

Ты рядом, ты со мной - но здесь бессильно ты,

Верховная рука тебе здесь руки свяжет,

Исполнившей свой долг, тебе уйти прикажет,

Тебе, явившей нам гнев Господа и власть.

И мы должны тогда к Его стопам припасть,

И боле ничего не опасаться можем:

Избавлен от Чумы живущий в страхе Божьем.

ЙОСТ ВАН ДЕН ВОНДЕЛ

(1587 - 1679)

НОВАЯ ПЕСНЯ РЕЙНТЬЕ-ЛИСА

На мотив: "Аренд Питер Гейзен..."

I

Запел пройдоха Рейнчик,

Запел на новый лад:

Уж если есть портвейнчик

В бокалах бесенят,

При них и этот гад.

Почто, прохвост, повесил хвост,

Поджал его под зад?

II

Отменнейшею курой

Почтили небеса

Наш Амстердам понурый,

Ну, чем не чудеса,

И это ль не краса,

И что мудрей, чем власть курей?

Да, ну а что - лиса?

III

Считалась та наседка

За важное лицо:

Златое - и нередко!

Несла она яйцо.

Народ тянул винцо,

Текла река из молока,

Любой жевал мясцо.

IV

Но Рейнчик морду лисью

Решил явить и там,

И тут же двинул рысью

В беспечный Амстердам,

И приступил к трудам;

Созвал народ - и ну орет:

"Я вам совет подам!

V

Не быть бы вскоре худу!

Вам всем грозит беда!

Вы что же за паскуду

Пустили в сень гнезда?

Горите со стыда!

Я вас навек, - Рейнтьюля рек,

Спасу, о господа!"

VI

Надзорщик, глупый малый,

Все выслушал всерьез,

Он, взор напрягши вялый,

Порой видал свой нос

И мнил: "Рейнтьюля - гез!"

"Ты славно скис! - подумал лис,

Закроем же вопрос".

VII

Лис бедной птахе глотку

Немедля разорвал,

И курью плоть в охотку

Терзал и раздавал,

И люто ликовал,

Народ, как встарь, глодал сухарь,

А Рейнтье - пировал.

VIII

Но с голоду, поди-ка,

Народ, не залютей;

Деревня взвыла дико:

"О, тысяча смертей

На лисовых детей!

Мы все в беде! Где ж кура, где?

Ни мяса, ни костей!"

IX

Заслыша рев мужичий,

Оскалил Рейнтье пасть

"Блюдите свой обычай!

Теперь - лисичья власть,

Я править буду всласть.

Чтоб мой сынок доспел бы в срок

В начальники попасть!"

Х

При сих речах Рейнтьюли

Глаза мужик протер,

И взвыл: "Меня надули!

Да это просто вор!

Невиданный позор!

Ох, и задам да по мордам

Пускай не мелет вздор!"

XI

Тогда дошло до дяди,

Что он не ко двору,

И он, спасенья ради,

Убрался подобру:

Залез в свою нору

И начал пить, чтоб утопить

В вине свою хандру.

XII

Но спрячешься едва ли

На самом дальнем дне:

Над ним нужду справляли

Все кобели в стране.

Лис возрыдал к жене,

Она ж ему: "Прилип к дерьму,

Не липни же ко мне".

XIII

Тому, кто лис по крови,

Не верьте чересчур:

Пусть прячется в дуброве

Стервец, крадущий кур,

Будь рыж он или бур;

Прочь словеса - живет лиса

В любой из лисьих шкур!

Пускай поет колоратуру,

Но поначалу снимет лисью шкуру.

РАЗВРАТНИКИ В КУРЯТНИКЕ

(в сопровождении роммелпота)

Мартен, друг мой и соратник,

Начинай свою игру,

К ней слова я подберу,

Растревожу весь курятник.

Есть мотив для песни, друг:

Нынче Коппену каюк.

Чрезвычайно расторопен,

Из Брабанта он пришел;

Средь полей и нищих сел

Долго пробирался Коппен,

От испанского меча

Мощно давши стрекача.

Он собранием петушьим,

Чуть явясь ему впервой,

Тут же принят был как свой

С уваженьем и радушьем,

Но в короткий самый срок

Встал он горла поперек.