Вечный слушатель

Алхимик

Он — решето, куда толику жита бросив,
Не соберешь вовек ни зерен, ни колосьев;
Он дятел, мыслящий, стуча в дубовый столб,
Что уж на этот раз получится продолб;
Подовой кормленый одер при круподерне,
Вертящий жернова чем дольше, тем покорней;
По следу ложному бредущий следопыт;
Пробел в Писании, что всеми позабыт;
Искатель отблесков презренного металла;
Фельдмаршал золота, чья армия отстала;
Мот, состояния пускающий в трубу,
Голодный день и ночь, но верящий в судьбу;
Таинственный колдун; убогий горемыка;
Монетного двора, как он твердит, владыка.
С Творцом Вселенной он желает быть в паю:
Невмочь унять ему амбицию свою,
Но, обрети он власть, к чему стремится крайне,
Могущество свое держал бы в страшной тайне;
Немало сделал он находок по пути,
Но ищет только то, чего нельзя найти;
Одной мечтою он терзаем, самой давней:
Чем дичь сомнительней — охотник тем стремглавней,
Лишь цель завидеть бы — а дальше, черт возьми,
Чтоб залучить ее, уж лег бы он костьми!
Заснет ли на ночь он, на самый краткий миг ли,
Когда горит огонь и нечто зреет в тигле,
Вот — уголь полыхнул, расплав остеклянел,
Извлечь бы золото — да и всего-то дел,
Искомое — в песке, в горячей корке шлака:
Как выделить его — не знает он, однако.
Спасенье — в языке: сей якорь штормовой
Раскачивать ему пред князем не впервой,
Ругаясь и клянясь, в карман за словом лазя,
Он алчет получить субсидию от князя;
Разок получится, похуже на другой,
Придет он третий раз, опять же за деньгой,
Прошений таковых исход вполне обычен:
Получит щедро он пинков и зуботычин,
И побредет домой, размыслив: «Там найду
В реторте — золото, на очаге — еду».
Жены — простыл и след, за то, чем живы дети,
Где спят и что едят — папаша не в ответе, —
А он — напал на след, он ворошит залу;
На старости же он отыщется в углу
Приюта: скорбного для тех, кто слаб рассудком,
Где могут не кормить порой по целым суткам.
Иного должен ли заслуживать конца
Дерзнувший пренебречь законами Творца?

Истовый проповедник