Вечный сон. Прощай, красавица. Высокое окно

Поднялся я в десять, выпил три чашки черного кофе, смочил холодной водой затылок и просмотрел две утренние газеты, брошенные на пол у двери в квартиру. Во втором разделе было сообщение о Лосе Мэллое, но фамилия Налти не упоминалась. О Линдсее Марриотте не было ничего, разве что, может, в разделе светской хроники.

Я оделся, съел два яйца всмятку, выпил четвертую чашку кофе и посмотрел в зеркало. Чернота под глазами еще не сошла. Когда я уже выходил в дверь, раздался телефонный звонок.

Звонил Налти. Голос его звучал недовольно.

— Марло?

— Да. Взяли его?

— Само собой. Взяли. — Брюзгливость исчезла из его голоса. — Как я и сказал, на Вентура-лайн. Вот была потеха! Рост шесть футов шесть дюймов, сложен как кессон для подводных работ, ехал во Фриско на международную выставку. На переднем сиденье машины пять кварт самогона, из шестой пил прямо за рулем при скорости миль этак в семьдесят. А там было только двое окружных полицейских с пистолетами и дубинками.

В наступившей паузе я припомнил несколько остроумных выражений, но ни одно в данную минуту не казалось забавным. Налти заговорил снова:

— Он, значит, поупражнялся с полицейскими и, когда они так устали, что прилегли отдохнуть, распахнул дверцу их машины, взял оттуда радио, швырнул в канаву, приложился к новой бутылке и лег отдохнуть сам. Потом ребята пришли в себя и минут десять колотили его по башке, прежде чем он заметил это. Когда он начал злиться, они нацепили ему наручники. Это оказалось нетрудно. Сейчас он сидит в холодной за вождение в нетрезвом виде, пьянство в машине, оскорбление полицейских при исполнении служебных обязанностей, два нокаута, умышленное повреждение государственного имущества, попытку бегства из-под стражи, нарушение порядка и остановку в неположенном месте. Весело, а?

— А шутка в чем? — спросил я. — Не затем же вы звоните, чтобы позлорадствовать.

— Это не Лось, — злобно сказал Налти. — Фамилия задержанного Стояновский, живет он в Хемете, работает кессонщиком в туннеле Сент-Джек, ехал со смены. У него жена и четверо детей. Вот небось она злится. Что предпринимаешь насчет Мэллоя?

— Ничего. У меня болит голова.

— Как только у тебя выдастся свободное время…

— Думаю, что не выдастся. Спасибо, что позвонили. Когда придет заключение экспертизы по поводу того негра?

— Нашел о чем беспокоиться, — фыркнул Налти и повесил трубку.

Я поехал на Голливудский бульвар, поставил машину на стоянке возле здания и поднялся на свой этаж. Распахнул дверь в маленькую приемную, которую не запирал на тот случай, если появится клиент и захочет подождать.

Мисс Анна Риордан оторвала взгляд от журнала и улыбнулась мне.

На ней был табачного цвета костюм, под ним свитер с высоким воротом. Волосы ее при дневном свете оказались золотисто-рыжеватыми, поверх них была шляпка, тулья казалась не выше стакана для виски, а в поля можно было б завернуть недельную стирку. Шляпку мисс Риордан носила под углом ровно в сорок пять градусов, так что край полей едва не касался плеча. Несмотря на это, вид у нее был элегантный. А может, благодаря этому.

Ей было лет двадцать восемь. Узковатый лоб, немного повыше, чем принято считать изящным, маленький пытливый нос, чуть длинноватая верхняя губа и более чем чуть широковатый рот. В серо-голубых глазах мерцали золотистые искры. Улыбка ее была приятной. Выглядела она как следует выспавшейся. Лицо было привлекательным. Красивым, однако не настолько, чтобы, отправляясь куда-нибудь с ней, иметь при себе кастет.

— Я не знала, когда у вас приемные часы, — сказала мисс Риордан, — и решила подождать. Насколько я понимаю, ваша секретарша сегодня не работает.

— У меня нет секретарши.

Я подошел к внутренней двери, отпер ее, потом включил в сеть звонок, выведенный к наружной.

— Прошу в мой частный мыслительный салон.

Мисс Риордан прошла мимо меня, распространяя запах очень сухого сандалового дерева, и остановилась, глядя на зеленые ящички картотеки, потертый рыжевато-красный коврик, довольно пыльную мебель и не особенно чистые шторы.

— Мне кажется, вам нужен кто-нибудь, чтобы отвечать на телефонные звонки, — сказала она. — И время от времени отправлять в чистку шторы.

— Будет время — отправлю. Садитесь. Ничего страшного, если упущу несколько мелких работ. И много связанной с ними беготни. Я экономлю деньги.

— Вижу, — с легкой иронией сказала она и осторожно поставила большую замшевую сумочку на угол покрытого стеклом стола. Откинулась назад и взяла из протянутой пачки сигарету. Я поднес ей огня и обжег себе палец картонной спичкой.

Мисс Риордан выдохнула струйку дыма и улыбнулась. Зубы красивые, отметил я, только чуть великоваты.

— Вы, очевидно, не ожидали увидеть меня так скоро. Как ваша голова?

— Плохо. Нет, не ожидал.

— Полицейские были с вами тактичны?

— В общем, как всегда.

— Я не оторвала вас от важных дел?

— Нет.

— И все-таки, кажется, вы не особенно рады меня видеть.

Я набил трубку, потянулся за спичками и принялся старательно ее раскуривать. Мисс Риордан посмотрела на меня с одобрением. Трубку курят солидные люди. А она была уже готова разочароваться во мне.