Ведяна

– Ща, брат, пять сек. Я с этим своим… Жорик, ну он типа… секретарь, что ли. Я просто во всех этих не того… Жорик! – крикнул, глядя в монитор. Оттуда слышалось журчание чьего-то голоса. – Чё, дрых? Погодь, потом отоспишься. Ой, лан, хватит сопли пускать. Дело есть. Срочное, да. Найди мне… я не знаю. Центр какой-то. Медицинский. Где бы это… слышь, чего мне надо? – Он склонился из-за стола к Роме. Тот пожал плечами. – Ну, где голову лечат. Да не психов, сам ты псих! Гематомы. Чего-чего, это я тебя должен спрашивать. Короч, ты мне вариков накидай, к утру чтобы было. В Москве, да, в Москве давай. Или там в Германии где, в Израиле, я не знаю… Не важно, да не важно, я сказал. Главное, чтобы хороший. И подороже. Да, ну, как всегда, короче. Понял? Всё, бывай. – Он щёлкнул клавишей и обернулся на Рому, который поднялся с пола. – Сделает. Он нормальный, сделает, я просто сам в этом – ну ваще.

– Почему музеи и что за центр? – спросил Рома.

– Дак это как его. Твой друган сказал. Ну, друган не друган, я не знаю, кто он тебе. Ну, который меня к тебе приписал. Сашок, короче. Мы так-то с ним давно собирались работать, всё на мази, ты не думай, я так просто, это… ну, ты если сам чего хочешь, не стесняйся, говори, если сам, он просто сказал, ты никогда себе ничего не просишь, а вот делу, или как там его – для идеи этой итилитской. А чё, кстати, я спросить хотел, итилиты – это правда, что ли, ну, что мы все тут итилиты? Типа, отдельная такая нация? Правда?

Рома помотал головой:

– Неправда.

– Да? А он сказал, типа, ну, все, такая особая нация, все дела…

– Не все и не особая. Ладно, я пошёл. – И он уже было развернулся к двери, как вдруг новая мысль вспыхнула в голове. – А где строить хотите?

– Да вот там, у леса, низина такая. Сашок нашёл. Не знай, по мне так место так себе, но в целом-то много ли надо? Вид на Итиль, лес, поле, до города не так чтобы очень, а уже не видно. Купаться, правда, далеко топать, а рядом говнотечка какая-то, но это же, я так понял, не курорт какой-нибудь пять звёзд, ну, чтобы купаться, это культурный отдых, так? Короче, и прибыль какая-никакая быть должна, не просто же так. Ну, я не знаю, как вы там планировали, тебе-то виднее должно быть.

– Мне не виднее, – сказал Рома. – Я вообще не в курсе.

– Да ладно? Что, прям так, что ли?

– Да, не в курсе. И ты Сашку… дяде Саше скажи, что это нехорошее место. Знаешь, как называется? Ведян лог.

– И чего? – Было видно, что название не произвело на него никакого впечатления.

– Ничего. Там болото, речка эта, Ведянка. Там ничего стоять не будет.

– В смысле?

– В прямом. Видел плешь там рядом, у Итили? От завода Кривошеина.

– Ну-у, – растерянно протянул хозяин. – Ну, что-то такое да. Завод… ну да. А что за…

– Мыловаренный завод купца Кривошеина. Градообразующее предприятие девятнадцатого века.

– А, ну да, да. Слышал, конечно. Что, правда, что ли, трава там ещё до сих пор…

– Да, – кивнул Рома. – А знаешь, почему он обанкротился?

– А, ну… Революция, наверное, не?

– Нет. – Рома покачал головой. – Это было ещё до революции. Это было само по себе.

– А что?

– Ручей пропал. Итиль тогда дальше была, всё производство эта речка Ведянка питала. А она взяла – и пропала. И не было её – до прошлого года.

– А, да… Не, я… Не слыхал. А ты откуда?

– У историка одного прочёл. В архиве, – соврал Рома. – Это подземные воды, они выходят иногда. Поэтому ничего в том месте стоять не будет. Запомнил? Ничего, – сказал как можно более внятно и раздельно. Подождал, глядя, как слова его просачиваются в него, потом кивнул: – Ладно, я пошёл.

Хозяин засуетился:

– Чё, уже? И не выпьешь? – Он смотрел с надеждой. Рома почувствовал его страх: ему не хотелось его отпускать. Отпустишь – и пропадёт надежда, которая сейчас его питала, вернётся ужас, в котором он жил в последнее время.

– Не бойся. Я уверен, что это вылечат.

– Правда? – Он посмотрел с такой верой, что Роме стало не по себе. – Друг… брат… если только. Если…

Рома понял, что сейчас он начнёт повторяться, и шагнул к двери. Тот выскочил из-за стола, догнал его и стал жать руку.

– Ведь никто, ты понимаешь, ну что за медицина – никто даже не смотрел. Чего только, а это ведь так просто, если подумать-то, а ведь не… Но только откуда? Слушай, я чё-т не секу, это как появляется-то вообще, эта, как ты сказал?..

– Гематома. Тебя осенью избили, кровоизлияние было. Не диагностировали сразу.

– Избили. Правда. – Он замер и даже перестал трясти его руку. – А ты откуда… Прошло же всё. – Он провёл рукой по лицу, будто пытаясь найти следы старых ударов.

– Прошло, прошло. Только вот это осталось. Раньше же не было?

– Не было. Да, не было. И ведь точно. Как всё просто-то… Но ты-то. Ты откуда узнал?

Взгляд его стал восторженный и глупый. В нём уже начинало расти обожание, от которого у Ромы заныло под ложечкой.

– Да я был там. Не помнишь? Ну вот: я там был. Бывай.

Он пожал ему руку и вышел из комнаты.