Ведьма должна умереть!

Слева между зашторенными окнами стояло несколько скульптур, а на стенах висели портреты. На них в большинстве своем были изображены рыцари. В сверкающих доспехах, с обнаженным оружием и отвагой во взгляде. Понятно, что все изображенные на портретах принадлежали к аристократии Старых земель. Но одна из картин выбивалась из общего ряда. На ней были изображены двое – суровый рыцарь со шрамом на лице и молодая девушка. Несмотря на изрезанное морщинами лицо рыцаря, седину в волосах и рану, он с теплотой и заботой смотрел на девушку, которая строго глядела с картины на воображаемых зрителей. Холодный взгляд не сулил ничего хорошего. Её глаза были удивительного ярко-зеленого цвета. Я был уверен, что знаю эту девушку, хотя даже отсюда понятно, что картине много лет и люди, изображенные на ней, давно должны были состариться или даже умереть.

На противоположной, правой стене висела огромная карта Империи и прилегающих земель. Это была очень подробная и очень хорошая карта, на которой помимо гор, рек и городов были обозначены дороги и мелкие населенные пункты. В некоторых местах к карте кто-то прикрепил бумаги с записями. Рядом с огромной, на полстены картой, стоял камин. Правда, огонь не зажгли, несмотря на то, что деревья за окном, как я заметил, уже лишились листвы. Да и в самой комнате было прохладно. Высокие двухстворчатые двери за камином стояли запертыми.

Помещение, в котором я нахожусь, больше всего напоминало рабочий кабинет. Эту догадку подтверждал и широкий письменный стол, заваленный бумагами, папками, книгами и свитками. За столом находилось удобное кресло. Каких-либо иных стульев или кресел в комнате не было. Не считая кушетку в углу, у которой примостился маленький столик. На нем стоял поднос с бутылкой и гроздями винограда. У кушетки на полу валялось несколько листов бумаги. Внезапно я понял, что чувствую вкус этого винограда во рту и отвел взгляд от столика.

На задворках сознания бились вопросы, на которые не было ответа: кто я? где я? почему я ничего не помню? Я пытался отогнать их подальше, чувствуя, что ответы на них, если и будут, мне могут не понравиться.

И мой взгляд вновь вернулся к огню, пылающему слева от меня. Это был очень странный огонь. Он был необычного голубого света. Огонь горел на удивление ровно, почти так же, как магические светильники, что наводило на мысль, что и он тоже связан с волшебством. От него не было тепла, даже наоборот, казалось, что из угла, где он горит, веет прохладой. Подставка для огня представляла собой золотой треножник с чашей. Верхнюю часть ножек неизвестный мастер изготовил в виде медведей, стоящих на задних лапах. Передними лапами они поддерживали чашу, в которой горел огонь. На чаше выгравировали надпись, но языка, на котором она была сделана, я не знал. Отблески от зажжённого огня на стенах были странного мерцающего синего цвета. Они походили на тот свет, что проникал из-за задернутых штор. Как будто за окнами горел еще один такой же гигантский магический огонь. Но сильнее этого в тысячу раз.

Еще один предмет интерьера был мною не осмотрен. Это зеркало, стоявшее справа от меня, почти за спиной. Я обернулся, и все так же, не смея сделать и шага, стал рассматривать себя. Я был молод, с пышной рыжей шевелюрой и закрученными вверх усами. Мой взгляд был растерян и даже несколько испуган. На мне была форма стражника с непонятной вышивкой. На поясе висел кинжал.

– Хорош, что тут скажешь!

Я вздрогнул и обернулся на голос. Моя зеленоглазая госпожа, выглядевшая, так же как и на старинной картине, стояла у открытой двери и с улыбой смотрела на меня. Дверца у книжного шкафа была приоткрыта, оттуда лился желтый свет.

– Имеешь полное право любоваться собой, – госпожа ухмыльнулась и, подойдя к кушетке, бросила в рот несколько ягод винограда. – Ты был великолепен. Нисколько не жалею, что сегодня меня охраняешь ты.

Я почувствовал как мои щеки покраснели. Госпожа, подобрав валявшиеся у кушетки листы, села и начала их просматривать, отщипывая виноград. Так продолжалась несколько минут. Я старался не смотреть в её сторону. Она же и вовсе не замечала меня, проглядывая бумаги. Внезапно двери рядом с камином распахнулись, и в кабинет вошел мужчина. Моя рука непроизвольно потянулась к кинжалу, но замерла. Госпожа кивнула вошедшему. Тут хмуро осмотрел меня, но ничего не сказал. Наконец женщина дочитала бумагу и посмотрела на гостя, который терпеливо ждал:

– Что расскажешь, Аллар?

– По-моему, Скользкий Мартин – это он. Описание сходится, хотя он мог перекрасить волосы или сменить цвет глаз. Но самое главное – он не использует магию. Он – вор.

– И это доказательство? По мне, глупо было бы сохранить свое имя. В прошлые разы он действовал под чужими личинами. И… вор? Это на него не похоже.

– Я, кажется, начинаю понимать, зачем он так поступил. Быть вором – это идеальное прикрытие. Аристократ, да еще маг, который стал воровать ожерелья и кольца? Ты бы поверила, что твой обожаемый Мартин смог бы опуститься до такого?