Ведьма должна умереть!

Проводник надолго замолчал и игнорировал все попытки Иллара его разговорить. На бородатом лице застыло странное мечтательное выражение.

Еще через пару часов ходьбы он неожиданно остановился посреди дороги, взглянул на солнце, огляделся, прищуриваясь.

– Все. Дальше вы пойдете одни. Я свое слово сдержал, – он кивнул Габи, тот засопел, но ничего не ответил. – С вами я пойти не могу, мне завтра утром надо быть в Остине. Итак придется идти всю ночь.

– Вот это прямая дорога, – показал проводник на петляющую впереди между полей и рощ ленту. – Она пройдет еще через одно село, и через два часа вы сможете нагнать караван. Вы налегке, а они с поклажей, догоните их быстро. В деревне ни с кем не разговаривать. В дома не входить, даже если пригасят. В самом крайнем случае объяснить, что отстали от каравана и догоняете их. Дальше по стране пойдете с остальными и через пару-тройку дней выйдете к Наргу.

Не прощаясь, проводник развернулся и пошел прочь, оставив нас одних.

– Кстати, как его зовут? – спросил я у гнома, смотря на удаляющуюся фигуру. Габи лишь пожал плечами.

Через час ходьбы по безлюдной дороге, мы очутились в поселении. Деревня, через которую мы шли, выглядела намного лучше предыдущей. Большинство домов, хоть и хлипких на вид, были окружены заборами. Из-за них на нас сердито рычали тощие и злые собаки. Несколько жителей вышли на крыльцо и проводили нас долгими взглядами. Посреди деревни мы натолкнулись на старика, толкающего тележку с кучей навоза. Он словно и не заметил нас, и нам пришлось отскочить в сторону от него и его дурно пахнущего груза. Проходя мимо одного из домов, я заметил стайку любопытных мальчишек, прячущихся за лопухами и репейником. Они о чем-то увлеченно шептались, поглядывая на нас. Никакой староста или кто-либо другой не стал нас останавливать. Складывалось ощущение, что иностранцы для этой деревни не в новинку.

Я уже начал надеяться, что нам удастся проскочить поселение без осложнений, но уже на выходе из деревни, проходя мимо крайней, готовой развалиться хижины, нас окликнул тонкий голосок. Со стороны покосившегося дома к нам бежала девочка. В отличие от тех двух детей, которых мы встретили в предыдущем селение, это была одета по погоде и даже при обуви.

– Вы добрые волшебники? – спросила, подбежав девочка.

– Добрые? – удивилась Вела. Мы с гномом переглянулись, а студент отступил назад.

– Все говорят, что волшебники злые, но я знаю, что они добрые. Мне бабушка рассказывала. Были времена, когда никто не болел, еды было вдоволь, зимой волки по деревне не ходили, – затараторила девчонка.

– Ну, это все сказки, – улыбнулась северянка. – Может быть, добрые волшебники и существуют, но мы таких не встречали. Мы вообще никаких волшебников никогда не встречали – ни добрых, ни злых.

Девочка задумчиво провела пальцем по лицу, оставив черный след.

– Но если вы не волшебники, то кто вы тогда?

– Мы отстали от каравана, – решил вмешаться гном. – Тут недавно проходил караван. Мы его догоняем.

Габи попытался обойти девчонку, но та решительно перегородила нам дорогу:

– Вы должны посмотреть мою маму. Ей плохо. Все бояться зайти к нам в дом, – безапелляционно заявила она, затем сморщила нос и совсем другим тоном, жалостно добавила: – Ну пожалуйста. Мне страшно…

– Может быть, пойдем, посмотрим? – спросил из-за спины Иллар.

Я оглянулся. Мы стояли на краю деревушки, и остальные дома скрывал кустарник. Слежки не чувствовалось. Но это и было странно. За прошедшими через деревню незнакомцами должны были увязаться хотя бы любопытные мальчишки.

– Это ловушка, – прошептал Габи, приблизившись ко мне.

Я кивнул головой:

– Обходи дом справа, а я загляну в эти кусты.

Между тем Вела и маг, даже не посоветовавшись с нами, уже шли за девочкой к покосившемуся дому. Разделившись с гномом, мы обошли дырявое здание вокруг. В кустах и за домом никого не было. Гном решил посмотрел, что внутри, а я остался снаружи. И хотя все было тихо, совершенно нелюбопытные жители деревни не нравились мне все больше и больше. Чутье говорило, что из деревни надо было бежать изо всех ног.

– Хеджанские шлюхи, – ругнулся, выскочивший из хижины Габи. – Матушка этой девчонки давно мертва, день или два как минимум. Уже и гнить начала.

– Да нет, она просто устала, спит, – пыталась объяснить Веле упирающаяся девчонка. Северянка с трудом выталкивала её из дверного проема наружу. Следом появился бледный студент, зажимающий нос.

– Извини, девочка, но твоя мама умерла, – сказал Иллар.

– Врете вы все. Она просто спит. Устала, – не унимался ребенок.

– Она умерла уже много времени назад. Мне очень жаль. Тебе стоит позвать кого-то из взрослых. Это не заразно… – бормотал студент.

– Они не идут, – истерично закричала девочка. – Я их уже звала. Только смеются. Что мне сказать, чтобы мне поверили?

Я резко развернулся от дома к кустам. Там по-прежнему никого не было, но разговор все равно нужно было прекращать. Он выходил на слишком скользкую для этих мест тему.

– Иллар, замолчи! – я шагнул к студенту. Тот не спешил закрывать рот.