Ведьма на госслужбе

Энергия колдуна заполнила собой помещение — она чуть отдавала железом на губах, подтверждая все слухи о кровавой магии, клубилась кладбищенским туманом и пахла сырой землей.

— Я передам твою просьбу. Большего не обещаю.

* * *

Этелина Д`Обинье, в девичестве Виндзор, раздраженно измеряла свои покои шагами. Очередная горничная попалась на шпионаже — впрочем, им даже попадаться было необязательно. Может, Аннабель и имела политических противников в парламенте, но в своей вотчине, королевском дворце, ее власть была абсолютна.

Королева-невестка и так знала, что любой слуга, чиновник и придворный во дворце предан королеве-матери, повязан долгами и клятвами с королевским родом, но только по крови. На саму Этелину эта преданность не распространялась, несмотря на смену фамилии.

Светлая ведьма с проклятой кровью Виндзор, в чужой стране, в чужом дворце. Аннабель умело пользовалась слухами о невменямости Виндзор, шепотом пересказываемыми по темным кухням и коридорам, и частая смена прислуги окончательно похоронила надежды Этелины обрести подобие независимости и политического веса.

Капризная, своевольная, имульсивная и эмоциональная — вот как в итоге говорили про третью принцессу, чаще называя ее именно так. Умалчивая, что горничные вечно советовали ей платья и украшения в нарушение этикета, а фрейлины ни во что не ставили в ее же присутствии.

Ричард же оказался преданный сыном. Добрый, мягкий колдун, больше занятый экспериментами в лаборатории и ритуалами, чем политикой и экономикой страны, где номинально значился королем. Он хорошо относился к Этелине, надо отдать ему должное, но не собирался конфликтовать с матерью.

Ситуация стала откровенно пугающей после объявления вотума недоверия и пущенного слуха о связи Этелины со службой внешней разведки Нимерии. От злости она несколько раз ударила подушку и разрыдалась.

Никаких связей в реальности не было. Этелину приносили в жертву политике и собственная семья, и приобретенная, а она ничего не могла с этим сделать. Рассмеявшись сквозь слезы, она рухнула поверх покрывала, раскинув руки и бездумно глядя в потолок.

Если бы Этелина действительно обладала теми ресурсами, что ей приписывали, она бы отыгралась. Но, похоже, ей суждено стать знаменем войны двух стран и разжигательницей вражды, злодейкой в этой истории.

Сжав кулаки, она резко успокоилась. Да, у нее не оказалось списка верных по собственной воле или воле случая людей, но в ее крови струилась магия, а солнце, символ Всеобщего отца, вставало каждое утро и над Девином — значит, она еще кое-что могла.

* * *

Утром Мелани получила письмо. Передал ее дух, выглядящий, как полярная сова — огромная хищная птица, полная силы и энергии. Небрежно кинув аккуратный конверт, сущ недовольно ухнул на Кверкуса и улетел, ветром раскидав газетные вырезки, собираемые Мелани.

— Вот вредина, — вслух прокоментировала Мелани, оглядывая конверт. — Тут королевская печать.

— «Ответ на запрос аудиенции?» — встрепенулся Кверкус.

— Да, — голос Мелани чуть задрожал. — Королева ждет меня сегодня в пять вечера в закрытой части дворца.

Кверкус глянул на часы, повернув голову на сто восемьдесят градусов.

— «Тебе пора собираться», — изрек он. — «Если в казино нужно собираться по три часа, то во дворец еще дольше».

Мелани задумчиво созерцала цифру двеннадцать на часах. Отражение в зеркале захихикало.

— Тебя туда не пустят, — поморщилась Мелани, обратившись к нему.

— Но ты же мне все расскажешь? Чем я хуже твоего ручного духа?

— Если обещаешь хорошо себя вести, — ухмыльнулась Мелани.

В ответ раздалась короткая пауза, после которой отражение протянуло:

— Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

Развеселившись, Мелани подошла к зеркалу и щелкнула отражение по носу. То оторопело уставилось на нее.

— Посоветуешь, что надеть? — спросила она у него.

Отражение расплылось в ухмылке.

— А мы хотим спровоцировать? Или впечатлить? Или, наоборот, выглядеть смиренно и послушно?

Мелани перевела взгляд на окно.

— Хороший вопрос. Аннабель славится своим сложным характером, терпеть не может, когда что-то идет не по ее, держит весь дворец у ногтя, и даже парламент к ней прислушивается. Хотя у лордов есть номинальное преимущество, прописанное в законах, выйти из под ее влияния им не удается вот уже пятьдесят лет как.

— Провокация? Будет весело!

— Хочется, но нельзя, — с искренней досадой сказала Мелани. — Мы не потянем королеву-мать. Она нас размажет.

Отражение фыркнуло.

— Ну и что? Зато будет весело!

— Я жить хочу, вот что. Нет, давай оденемся как милая и скромная девочка.

Отражение пропало из рамы. Пожав плечами, Мелани направилась к шкафу, распахнув дверцы. Кверкус зарылся клювом в перья, поняв, что это затянется надолго.

— Вот, — недовольно сказало отражение, вновь показавшись в зеркале. — Надень это.

Мелани внимательно изучила предлагаемый отражением наряд и кивнула.

— Отлично.

* * *

Аннабель пила чай. Едва уловимый аромат в воздухе намекал, что в чае помимо трав плескалось еще и что-то алкогольное. Мелани осторожно пригубила из своей чашки, пытаясь по аромату понять, что добавили.