Ведьма с серебряной меткой. Книга 1

— Вот я и говорю, тебе надо развлечься. Беспокоиться не о чем, Дани. Сколько их уже было, этих инспекций. Ничего не может… не должно произойти. А вечером мы отправимся на прогулку, что думаешь?

И улыбнулся, как-то очень мягко, непривычно. Как будто сдернули еще одну маску с верховного инквизитора, оставив его беззащитным и очень уставшим человеком.

…Спустя час он вышел из дому и отправился во дворец, в привычной ведомственной карете. Дани смотрела из окна, как карета покатила в туман. Сердце сжалось в недобром предчувствии, и почему-то Дани стало страшно — так, словно вся ее жизнь рушилась, трещала по швам, и совершенно некому было протянуть руку помощи.

— Только вернись, — прошептала она, прислонясь лбом к оконному стеклу.

К горлу внезапно подкатила тошнота, и пришлось долго дышать глубоко, чтобы побороть приступ.

* * *

Часы текли медленно, лениво, и как будто вязли в рассеянном свете зимнего дня. Дани успела наведаться на кухню и соорудить себе завтрак, чашку кофе и бутерброд с ветчиной и маринованным огурчиком. Ньями хотела накрыть завтрак в гостиной, но Данивьен лишь покачала головой и сухо ответила, что перекусит у себя в комнате.

— Госпожа такая худенькая, нужно есть больше, — недовольно проворчала Ньями, — как госпожа собирается ребеночка вынашивать и рожать?

Дани пожала плечами. Поднялась к себе, забралась с бутербродом на подоконник, и только там задумалась. А ведь и правда, рано или поздно она забеременеет. И что тогда? Как относиться к тому, что в ней будет расти маленький комочек плоти, наследник рода Нирс? Хрустя огурцом, она честно пыталась представить себе, как это будет — и не могла. Невольно вспоминалась Красотка Дороти, которая любила пооткровенничать о том, что покупает специальные средства, чтобы не было последствий любви.

Будь у Данивьен возможность, она бы тоже, наверное, обзавелась таким средством. Или нет? Она усмехнулась. В самом деле, что плохого в том, что у нее будет ребенок? Да ничего. Обычное дело, женская доля. Но сами роды пугали. Дани знала, что многие умирают в первых же родах, и знала, что это невероятно больно, когда ребенок появляется на свет. Но ведь Аламар может позвать целителя, он может себе это позволить. Захочет ли?..

Часы в холле пробили полдень.

Спина затекла и ныла. Бутерброд оказался смехотворно маленьким и только раздразнил голод. Внезапно Дани вспомнила, что видела на полке в буфете большую банку маринованных каперсов, и от одной мысли об этом дивном лакомстве рот наполнился слюной.

Но если сейчас сунуться на кухню, то… наверняка там снова Ньями, стоит, хлопочет у печки.

Образ банки с каперсами не отпускал.

И Дани сдалась.

Спрыгнув со своего места, она поспешила вниз по лестнице.

Под ложечкой сосало от голода, но при этом не отпускала мерзкая тошнота, как будто съела что-то несвежее.

Дани казалось, что именно кисловатые, маринованные каперсы принесут ей облегчение. Она неслышно скользила вниз по ступеням и даже улыбнулась при мысли о том, как вечером расскажет все Аламару, об этих своих каперсовых мечтах… А он наверняка усмехнется и скажет, мол, давай я тебе подарю целый бочонок этих каперсов, раз они тебе так нравятся.

Мимоходом бросила взгляд в большое витражное окно — и остолбенела. Все тело сделалось слабым, как будто ватным, во рту появился противный железистый привкус.

Прямо на окно неслась огромная туша неведомого зверя с блестящими и как будто металлическими крыльями.

Дани резко выдохнула. Мысли разом завязли в охватившем ее ужасе как в смоле.

«Двигайся».

Тварь все ближе. Сердце заходится в беге.

«Давай, ну!»

Всхлипнув, Дани заставила себя переставлять ноги, едва не скатилась вниз по ступеням — и как раз в этот миг витраж взорвался стеклянной крошкой, скрипя ломаемой рамой, звеня осколками.

Дани закричала. Ей никогда, никогда в жизни еще не было так страшно. Весь мир перестал существовать, оставив лишь сумрачный коридор, ее, совершенно беззащитную, и чудовище, продирающееся сквозь окно.

Скрежет. Хруст. Снова скрежет — теперь уже металлических когтей по камню.

— Ньями! — взвыла она, холодея от страха, — Ньямииии!

Она, путаясь в длинном подоле теплого платья, забежала в холл и, взвизгнув, подалась обратно: прекрасная парадная дверь щерилась острыми обломками, а внутрь уже вползало чудовищное нечто, покрытое матовой чешуей.

«Да это же механоиды!» — внезапно сообразила она.

И тут уже ее скрутил настоящий приступ страха, окончательно лишающий способности двигаться.

«Аламар…»

— Госпожа, бегите! — кто-то дернул ее за руку.

Дани обернулась — оказывается, Кио. Глаза сверкают, почти как у Аламара, когда тот в гневе. Лицо окаменело. Кио поднял ружье, целясь в тварь, и бахнуло так, что у Дани вмиг заложило уши.

— Бегите! — повторил Кио, перезаряжая ружье.

Дани увидела, что руки у него изрядно трясутся.