Ведьма с серебряной меткой. Книга 2

— Льер хочет быть королевой, — снова прижал к себе сопротивляющуюся Дани, — это все, что мне нужно о ней знать.

— И не жаль тебе Шедара? — Дани вопросительно изогнула золотистую бровь.

— Не беспокойся о нем, моя маленькая. Шедар может оставлять впечатление безвольной тряпки, но это отнюдь не так. Не забывай, что он — сын Маттиаса. Поверь, ему будет по силам сладить с Льер.

— Даже не знаю, что и сказать…

Она хмуро смотрела на него, и от взгляда этих глаз цвета шоколада сердце плавилось от запредельной, неописуемой нежности.

— Ничего не говори. К тому же, надо еще спросить у Льер…

— А для этого нужно проникнуть во дворец, — подхватила Дани, — как мы это сделаем? Портал? Знаешь, у меня получается все лучше и лучше, и легче, и проще. Как будто дергаю за нитки, каждый раз — новый цвет.

— Это интересно, но я все равно не пойму. У меня-то только два компонента Дара.

— Как мы попадем во дворец? — настойчиво повторила Дани, в то время как ее пальцы уже зарылись в волосы, а мягкие губы приоткрылись в неосознанном призыве.

— Следующий, кого я планировал посетить, это твой Крысиный Король…

— А как он поможет попасть во дворец?

Смотреть на нее можно было бесконечно, на такую рыжую и совершенно на себя непохожую. Последней каплей в чаше его терпения стала расстегнутая пуговка на вороте рубашки и открывшийся взгляду уголок нежной молочно-белой кожи.

— Сейчас я тебе расскажу, — резко выдохнул он, подхватывая Данивьен на руки.

Она тихо ахнула от неожиданности, а потом обвила руками шею и прошептала:

— Ты никогда мне все до конца не рассказываешь.

— Возможно, я хочу выглядеть в твоих глазах мудрым и загадочным.

— Тебе хорошо говорить, ты учился… много где, — в голосе Дани серебром звякнула тихая печаль.

— Я и от тебя не отстану в этом вопросе, — получилось очень хрипло.

Кровать жалобно заскрипела, принимая вес двух тел. Словно слабый отблеск огня в ночи, мелькнула и пропала мысль о том, что подумают соседи по поводу таких двух братьев. На самом деле, было наплевать. Главное, чтобы инквизиция сюда не явилась, а вероятность того, что явится — ничтожно мала, поскольку гостиница даже не в городе, а у главного северного тракта…

Руки сами потянулись к застежкам штанишек Дани. Несколько ударов сердца — и под пальцами нежное, теплое тело, шелковая плоть ее женственности.

— Что ты делаешь? — кажется, Дани покраснела. Она так мило краснела, и все еще не могла привыкнуть к откровенным ласкам собственного мужа.

— Тебе не нравится? — он усмехнулся, хотя сдерживать себя становилось все сложнее.

Ее взгляд затуманился, губы маняще приоткрылись, а дыхание участилось, сделалось рваным. Одуряющий аромат женского желания ударил в голову, гася способность мыслить.

Еще через удар сердца он уже сдирал с нее штаны, покрывая поцелуями плоский живот, затем запустил руку под рубашку и сжал горячее полушарие, что так ладно помещалось в руке. Данивьен выгнулась под ним, приподнимая бедра, сбивчиво пробормотала:

— Пожалуйста… Аламаа-ар…

Даже то, как Дани произносила его имя, чуть растягивая гласные, было прекрасно.

— Моя девочка, — прохрипел он, наполняя ее собой, — моя.

И, задыхаясь от переполнивших чувств, и ощущения бесконечного падения, впился в пухлый рот голодным поцелуем.

…Потом они лежали в смятой постели, прижавшись друг к другу. И все казалось далеким и ненастоящим — и Ксеон, и встречи с Льер и королем городских крыс, и все-все-все. Аламар положил ладонь на плоский живот Дани, ему хотелось почувствовать биение крошечного сердечка, но точно также он понимал, что это сейчас услышит разве что Эльвин со своим даром целителя.

«Подожди немного, и он тебя пнет пяткой».

Он с благодарностью посмотрел на Данивьен. Девочка, чистая и светлая, подарившая ему смысл жизни. И самые главные слова сами собой сорвались с губ.

— Я тебя люблю, Дани…

Кажется, она чуть слышно вздохнула. Прижалась щекой к его ладони и закрыла глаза.

Молчание.

Значит, еще не пришло то время, когда ответит. Но ведь он терпеливый, умеет ждать.

А пока нужно было заняться делами.

* * *

Смеркалось. Столица тонула в тумане, что протягивал кисейные рукава со стороны моря. Туман был настолько плотным, что магкристаллы в фонарях казались белыми точками, а немногочисленные прохожие угадывались только по мутным скользящим силуэтам.

— Не нравится мне все это, — сказал Эльвин, — так можно и перышко под ребра схлопотать.

Аламар прекрасно понимал его опасения: погода дрянь, подступает ночь. Для крыс — самое время, чтобы потом поутру нашли остывшее тело незадачливого лавочника или стряпчего.

— Именно для этого я тебя и взял, ты ж целитель.

Лаверн только покачал головой и указал взглядом на притихшую Дани. Она испуганно жалась к боку, словно цыпленок к наседке, а у Аламара от этого в душе распускались дивные цветы. Он прижал ее к себе еще крепче и сказал:

— Если что-то пойдет не так, Дани активирует портал. Так, милая?

— Не хватало еще на инквизиторов напороться, — буркнул Эльвин, — в гостинице говорили, что они теперь только и рыщут. Разыскивают, понимаете ли, государственного преступника.

Аламар пожал плечами.