Ведьма в академии магии. Делу время

В академии, насколько я успела приметить, порядки были совершенно иными. Парни и девушки, несмотря на запрет на отношения внутри учебного заведения, сначала встречались, потом расставались, а затем встречались с кем-то другим или снова сходились. Никто создавать семью не торопился, но я так не могла.

Что я родителям скажу? Да меня дома запрут, едва узнают, что я в доме у неженатого мужчины в его же спальне ночевала!

– Да при чем тут ревность, Тиана?! – разъярился мужчина пуще прежнего. – Я чуть с ума не сошел, когда не нашел тебя среди студенток! Я переворачивал горящую кровать голыми руками, почти веря в то, что увижу твой обезображенный труп! В последний раз спрашиваю: где ты была?

Губы сжались сильнее. Памятуя о запрете на расследование, о нарушенных правилах академии, я сказала то, о чем почти тут же пожалела, но слово не воробей:

– Я не обязана перед вами отчитываться. Вы мне никто.

– Ты моя студентка и я за тебя отвечаю! – почти орал ведьмак, а глаза его пожелтели настолько, что вызывали вполне обоснованный страх.

И вот молчать бы мне, но:

– Я была на свидании!

Секунда, миг, всего один вдох, один взмах ресниц…

Схватив за плечи, директор ведьмовской академии практически вдавил меня в себя, настолько тесными оказались объятия. Но это была еще половина беды. Прижавшись губами к моим губам, он лишил меня возможности дышать, жадно ловя каждый мой выдох.

Жар опалил все мое тело, волной прокатился по спине, свернулся в тугой комок в животе…

– Тиана, ты горячая, – неожиданно произнес ведьмак, оторвавшись от меня только губами.

Мужчина тяжело и часто дышал, а я… Мне было сейчас очень жарко. И холодно. И жарко. Но холодно все же больше, потому что теперь я сама обнимала Барсвиля, стараясь прижаться теснее к такому тепленькому нему.

Но его мое покусительство ничуть не заботило. Он на мое посягательство на его рубашку, кажется, даже не обратил внимания. Ведьмака интересовал исключительно мой лоб, к которому он и прижался губами.

После я была молниеносно подхвачена на руки. По-свойски так, но теперь все равно было мне. Барсвиль был теплым, очень теплым!

– Кажется, ты все-таки заболела. Я вызову знахарку.

Глава 9: Не болезнь

Никогда в своей жизни я не болела. Как и все деревенские дети, я мочила ноги, гуляла под дождем, прыгала по лужам, до посинения сидела в снегу, ходила мокрая с речки под пронизывающим ветром и в одной теплой шали поверх домашнего платья бегала в коровник на рассвете.

Нет, теперь я хорошо понимала, что дело было не в моем отменном здоровье, а в наговорах бабушки Аглоньи, которые с ее смертью действовать перестали. Ведьма как умела, так и защищала единственных родственников, за что лично я была ей очень благодарна. Но все же сама мысль о том, что я могла вот так просто заболеть, казалась мне ненастоящей.

Да и о какой болезни может идти речь, если никаких симптомов той же простуды у меня не было? В горле не першило, из носа не текло. Да я даже не чихала, хотя наша соседка, когда заболевала, в первый день всю округу распугивала своим громогласным чихом.

Все, что казалось мне неправильным в моем состоянии, – это жар и холод, что попеременно охватывали меня, привнося дискомфорт и желание то раздеться до наготы, то закутаться в пару-тройку одеял по самые уши.

– Рубашка, полотенца.

Положив стопку на кровать рядом со мной, ведьмак отошел к двери, но покидать спальню, как я ожидала, не стал. Только повернулся спиной. Я же все это время стояла, пытаясь понять, что вообще со мной происходит.

– А вы выйти не хотите? – спросила я, пока ни к чему не прикасаясь.

– Не хочу, – ответили мне коротко и просто.

А после мужчина еще и руки на груди сложил, словно подчеркивая свое решение по этому щекотливому вопросу. И именно в этот момент раздался громкий стук в дверь.

Я возрадовалась. Молча.

Теперь я видела только его спину, но вот эта спина очень отчетливо всем своим видом показывала, как неохотно она покидает спальню.

Стоило двери закрыться, как я попыталась быстро переодеться. Но только попыталась. Руки слушались неохотно. После скандала вернулась дикая слабость, однако я все же успела привести себя хотя бы в какое-то подобие порядка.

Одним полотенцем обтерлась, вторым обернула влажные волосы. А вот с рубашкой вышла незадача. Пуговицы я смогла застегнуть только две – верхнюю и нижнюю, на чем решила остановиться. В таком виде я и юркнула под одеяло.

И едва не застонала от блаженства. Оно было холодным, а меня снова бросило в жар. В жар, который, казалось, с каждым разом нарастал все сильнее.

Шаги на лестнице я услышала еще на последней пуговице, так что главная знахарка и ведьмак врасплох меня не застали.

– Ну и что тут у нас? – подчеркнуто отстраненно спросила худощавая темноволосая женщина.

А я краснела. Или бледнела. Сама не понимала. Холод сменялся жаром, а мне просто было искренне стыдно. Я переживала, очень переживала, потому что и сама понимала, как однозначно выглядит представшая глазам знахарки картина.

Никогда бы я себе подобного не позволила! Никогда!

В прошлой жизни.