Ведьма в шоколаде

Я с трудом открыла глаза, но все равно не проснулась. В голове был сплошной туман, хотелось прилечь и поспать еще немного, пока снова не поднялась температура. Мне в рот быстро сунули ложку с приторно сладким зельем и дали стакан теплой воды, чтобы запить.

– Спасибо, – вздохнула я. – Можно спать?

– Можно спать, – разрешил Дрэвис.

Взгляд зацепился за обнаженную спину мужчины, и мысли сами полезли в голову, прогоняя желанный сон. Пока он ходил вниз, чтобы отнести посуду, я лежала и думала, как же так получилось и что мне теперь делать.

Он разорвал помолвку с Сарой? Или все это было сказано, только чтобы развлекаться с ведьмой, которая ему понравилась? Но если разорвал и что-то ко мне чувствует, как быть с согласием на переезд? И раз мое наказание отменили, мне не нужно оставаться в лавке, а куда идти жить? Вопросов было куда больше, нежели ответов. И они всерьез мешали наслаждаться моментом, хотя и очень хотелось. Зелья действовали, конечно, не мгновенно, но очень быстро, и теперь я чувствовала себя намного лучше.

Дрэвис вернулся в постель… на матрас, если быть точнее. Его совсем не напрягало отсутствие в комнате нормальной мебели, ну или он не подавал виду. Он прижал меня к теплому боку и закрыл глаза. Но мне-то спать уже не хотелось.

– Вздыхаешь? – спросил Дрэвис.

– Просто взгрустнулось.

– Ну, ты хотя бы ничего не замышляешь на этот раз. Кексик, не воюй со мной больше.

– Не буду.

– Ты подозрительно сговорчивая. Это потому что простыла или мне все-таки удалось растопить твое сердце?

Ответить я не успела. Внизу хлопнула дверь. Мы с Дрэвом переглянулись. Уже была почти что ночь, никто не мог войти в лавку. Кроме разве что Крина. Но друг наверняка был занят во дворце и не стал бы приходить на ночь глядя.

У нас обоих возникла одна и та же мысль: Уиллторн. Я считала это маловероятным, но Дрэв и Марк полагали, что он может вернуться и попытаться отомстить. К счастью, раздавшийся следом голос леди Марибет нас успокоил:

– Дейзи! Дейзи, дорогая, ты здесь? Крин сказал, ты больна.

Дрэвис мгновенно вскочил на ноги и спешно потянулся за рубашкой, я тоже как-то смутилась и сползла под одеяло. Застывшая на пороге леди Марибет слегка покраснела.

– О… прошу прощения. Крин сказал, ты заболела.

– Мне уже лучше, – пискнула я.

Хотя по полуголому Дрэвису на моем матрасе можно было догадаться о чем-то таком.

– Сегодня был мой последний день с королевой. Я свободна, мы можем ехать, как только ты поправишься.

Она произнесла это не слишком уверенно, а я не успела скорчить страшную рожу. И Фолкрит медленно повернулся ко мне.

– Уехать? Кексик, о чем она?

– Я тебе кое-что не рассказала.

– Да уж не кое-что. И сейчас самое время.

– Сделаю нам чаю, – пробормотала женщина, устремляясь к лестнице.

Я едва удержалась от того, чтобы рвануть за ней. Каким взглядом прожигал меня Фолкрит! От него хотелось одновременно и паниковать, и… радоваться, что ли. Его равнодушия я бы не пережила.

А так пусть злится, ругается, достает, но смотрит так, как сейчас, что аж сердце замирает.

– Она моя мама.

– И ты решила уехать с ней, ничего мне не сказав?

– Нет! То есть… да, но когда думала, что ты женишься на Саре.

– А сейчас?

– А сейчас я не знаю… Дрэвис, подожди, дай мне прийти в себя! Ты приходишь вот так просто, остаешься, а я… я не привыкла к этому! Я не знаю, что мне нужно делать, я никогда не думала, что влюблюсь. Привыкла пакостить, варить зелья, изображать невидимку – да что угодно, только не откровенничать с кем-то, да еще и с мужчиной! Мне никогда не грели молоко с медом, когда я болела. И не давали на ложечке сироп.

Его взгляд смягчился. Руки обвили мою талию, притянули к себе, в теплые объятия.

– Да ты ж мой недолюбленный Кексик. Пошли чего-нибудь съедим и расскажешь, что у тебя там за коварные планы меня бросить.

– Ты будешь злиться?

– Нет.

Моих губ коснулся невесомый поцелуй.

– Я не буду на тебя злиться. Пойдем вниз, а не то фрейлина опять съест что-нибудь неподходящее.

В лавке вряд ли было что-то несъедобное. После сорвавшегося праздника у нас были просто кучи сладостей. При взгляде на них хотелось мяса, причем Мяса с большой буквы. Марк с Дрэвом хоть и раздали часть угощения, все равно не смогли сплавить все – многие после нападения умбрин предпочли отсиживаться по домам. Отдельные паникеры и вовсе мчали на всех парах из города, явно думая, что началась война.

Леди Марибет внизу действительно сделала чай, разложила подогретые булочки на большом блюде и стала ждать нас. А когда мы спустились и расселись, взяла все в свои руки.

– Дрэвис, как вы уже, наверное, знаете, Дейзи – моя дочь. Я закончила свою службу королеве и отныне вольна сама решать, где жить. Я предложила Дейзи переехать в Азор-град.

– Понимаю, – кивнул Дрэвис. – Хотя и не могу сказать, что женщина, двадцать лет не интересовавшаяся ребенком, имеет право на участие в его жизни.

Мама залилась краской, я как-то тоже почувствовала себя неуютно. Но она все же была фрейлиной и владела собой идеально.

– У меня были обязательства, Дрэвис. Долг перед короной и Граддерфелом намного важнее долга материнского. Тебе не понять, ты делец.