Ведьмак из СПб

Волков забил руками, изо всех сил стараясь не пойти ко дну — он очутился в прохладной воде посреди гавани, на берегу которой было совершено нападение на франта. К счастью, безвесомое астральное тело прекрасно держалось на воде и без участия ведьмака, поэтому он, видя, что не утонет, сосредоточился на происходящем в десятке метров от него, на берегу.

Макс понял, что видит воспоминания не того шишиги, что прикинулся девушкой — жертвой насильника, а второго, который наблюдал за происходящим из воды и вылез позже.

На берегу появился франт. Зигзагообразной походкой навернув кружок, он подошел к «девушке» и что-то сказал. Его слова до Макса — точнее, до засевшего в воде шишиги — не долетали, но ведьмак и так знал, о чем речь. Сейчас «девушка» попросит подать руку, и…

Повалив франта, шишига уселся сверху, и в тот же момент из воды показался его «товарищ» — схватив жертву за ноги, тот поволок мужчину в воду.

Под водой завязалась вялая борьба — франт пытался сопротивляться, но делал это настолько инертно, что шансов спастись у него не было. И едва он, наглотавшись воды, обмяк… как начал стремительно трансформироваться, как несколько секунд назад это сделала «девушка».

Тело франта стало увеличиваться в размерах, распухать. Одежда его, не выдержав такого издевательства над собой, треснула по швам, оголяя тело с зеленоватой чешуей. Между пальцев на руках и ногах твари появились перепонки, а на спине — от копчика и до затылка — вырос плавник.

Глаза твари блеснули желтым…

На дне гавани вновь вспыхнул схватка, но на этот раз все было по-другому: быстрые маневры, резкие удары когтями, молниеносные выпады. Вода окрасилась в красный, и все затихло.

А Волков «вернулся»…

— Вот это поворот! — приняв вертикальное положение, непроизвольно выдохнул он. — А все, оказывается, не так просто!

— Что там? Рассказывай!

— Наш франт, оказывается, совсем не франт, — едва сдерживая эмоции, сообщил Макс, — а омутник!

— Омутник? Ты уверен?

— На все сто!

— Но как мы не заметили… и почему он был в человеческом обличии? — продолжил допытываться Поздняков.

— Потому что это омутник-перекидыш, — послышался тихий голос шишиги-стрелка.

— Который в момент повторной смерти превращается в того, кем был до смерти, — пояснила напарникам появившаяся в дверях Соня.

— Но как мы не заметили? — не успокаивался Николай. — Что это омутник? Фигово работаем, товарищи!

— А как ты должен был заметить, Ник? — отпарировала Романова. — Человек и человек. Из мяса, костей, и без всяких признаков нечисти. Уверена, что даже Хаб, когда общался с ним в морге, ничего не заподозрил, верно?

Зарецкий согласно прикрыл глаза.

— Ты сказала, в момент второй смерти? — взглянул на рыжую Макс. — Значит, он умер тогда, в первый раз… когда шишиги затащили его под воду. Захлебнулся. Это объясняет, почему мои… в смысле, его воспоминания прервались, и я сразу не увидел подводную драку…

— Видимо, объясняет, — пожала плечами девушка.

Наступила пауза.

— Мы же вам сказали, что никогда не убивали человеков, — прервал ее шишига с ожогом на бедре. — Только другую нечисть. И то это была самооборона.

— Излагайте, — перебил его Поздянков. — Что, где, как, почему и прочие вопросы, на которые я требую честные ответы. И помните! Вот он, — Николай указал на Макса, — способен переместиться в любое ваше воспоминание и проверить достоверность всего сказанного. Так что лучше давайте сразу выкладывайте все начистоту.

Следующие четверть часа шишиги, чуть ли не перебивая друг друга, рассказывали о том, как всей своей большой — более пятидесяти особей — дружной семьей несколько лет назад переехали в Ленинградскую область из маленького провинциального городка. Как познакомились с омутником, который тогда показался им вполне добродушным «человеком». Как он узнал некоторые грязные тайны семейства и поставил ультиматум: деньги в обмен за молчание.

Но затем омутнику стало мало материальных подношений и он захотел большего — чтобы шишиги приводили ему своих самок в образе юных и прекрасных дев. И если с требованием отдавать деньги шишиги еще как-то мирились, то последнее заявление омутника провинциальное семейство терпеть не стало.

Трое из шишиг, недавно перебравшиеся из области в Петербург, узнали, где и в какое время бывает омутник, а затем подстерегли его возле гавани, где и расправились.

— Вот так эта история и закончилась, — заключил шишига с ожогом.

И вновь наступила тишина.

— Друзья и подруга! — из уголочка подал голос Антон. — Все мы знаем, что убийство одной нечисти другой нечистью не карается смертью. Но у меня такой случай впервые, и я вообще не в курсе, что делать. Отпустим их, что ли, и все?

— Нет, — взял слово Поздняков, — убийство есть убийство. Да, согласен, казнить мы их не можем, поскольку жертва — не человек. Но труп есть. Значит, шишиги все же должны ответить по закону.

— То есть… сесть в тюрьму? — удивился такому заключению Зарецкий.