Ведьмин род

Ворота разъехались, и Эгле увидела людей по ту сторону — не меньше двадцати человек, с камерами, с профессиональной съемочной техникой. Секунда — они заступили дорогу, щелкая вспышками, Эгле мельком вспомнилось селение Тышка в горах, хмурые люди, окружившие машину, источающие ярость и страх.

Эти не боялись и не злились. Ими двигало любопытство, бесцеремонное, наглое, уверенное в собственной безнаказанности. Прикрывая лицо, Эгле смотрела на них сквозь пальцы, щурясь от вспышек, чувствуя себя беспомощной и отчего-то униженной и растерянной, как почти никогда в жизни…

Машина Клавдия рванулась, завизжав покрышками, как на гоночном треке. Люди едва успели отскочить, кто-то шлепнулся на обочине. Лес по сторонам дороги размазался. Эгле зажмурилась; когда она снова открыла глаза, машина ровно шла по пригородной трассе.

— Жесть, — пробормотала Эгле. — Я думала, вы точно кого-то собьете.

— Я ни голубя в жизни ни разу не задавил, — отозвался он невозмутимо. — Жаль, что журналисты не ведьмы, я бы с ними поговорил по-другому…

Эгле поежилась.

— Кураторы будут искать с тобой встреч, — сказал Клавдий. — Не верь ни единому слову.

— Кураторы?!

— Да, ты им интересна. Они еще не придумали, как тебя использовать, но фантазия у них богатая. Не бойся, твоих гражданских прав никто не отменит… если ты сама не нарвешься. Помнишь, о чем мы говорили?

Эгле кивнула.

Миновав зеленый пригород, машина въехала в центр. Улицы Вижны выглядели так, будто ничего и не случилось; глядя на мирные старинные фасады, на скверы с прудами и торговые пассажи в глубине узких улочек, Эгле поняла, что очень любит этот город.

— Очень люблю Вижну, — сказал Клавдий, будто отвечая на ее мысли.

— Я бы хотела сюда вернуться, — пробормотала Эгле.

— Что значит «хотела бы»? Непременно вернешься. Ты свободный человек.

Эгле неопределенно улыбнулась.

Вчера, поднявшись в комнату после разговора с Клавдием, она увидела сообщение от Мартина в своем телефоне: «Ты спишь?» Близилось утро. Эгле написала Мартину ответ, не зная, когда он его прочитает: «Ты был прав, но все равно хорошо, что мы с ним поговорили».

Она хотела бы написать, что Клавдий вовсе не выглядит сломленным или опустошенным, что отставка не стала для него трагедией, что это не истерическое решение и не демонстративное, и по крайней мере эту часть вины Мартин может с себя снять. Но она не знала, как сформулировать, как упаковать эти слова в формат телефонного сообщения, поэтому решила отложить объяснение до встречи. Мартин моментально ответил, поблагодарил Эгле и тут же перешел к совсем другим, организационным делам, и Эгле не могла понять, насколько глубоко его разочарование. А в том, что Мартин разочарован, Эгле не сомневалась.

Машина свернула на развилке к аэропорту.

— Он справится, — сказал Клавдий.

— Я не люблю, когда вы так делаете. — Эгле отвернулась. — Ни вы, ни Мартин.

— Извини. — В его голосе вовсе не чувствовалось раскаяния. — Кто же виноват, что у тебя все написано на лице… Впредь я воздержусь от комментариев, не злись.

Трасса шла теперь вдоль летного поля, прямо над дорогой проплыл на посадку толстый синий самолет, похожий на дельфина.

— Я подвезу тебя к залу официальных делегаций, — сказал Клавдий.

— Но…

— И ты поступишь ровно так, как вы договорились с Мартином, а я не буду ни принуждать, ни контролировать, просто подожду.

Машина, миновав охраняемый въезд, остановилась у отдельного входа в здание аэропорта, в этот момент у Эгле зазвонил телефон.

— Ты где? — отрывисто спросил Мартин.

— В аэропорту.

Эгле покосилась на Клавдия. Она не врала сейчас — сквозь сетчатый забор было видно летное поле, и очередной самолет как раз коснулся полосы, выпустив из-под шасси аккуратную ленточку дыма.

— Ты уже связалась с Томасом?

Мартин был в рабочем ритме восприятия, он говорил чуть быстрее, чем обычно, почти без выражения и совсем без пауз.

— Н-нет. — Эгле почувствовала себя слишком медленной, заторможенной. — А… я точно не могу лететь рейсовым?

Клавдий, сидя рядом, поморщился с выражением крайнего скепсиса.

— Нет, — сказал Мартин в трубке, — я ввел дополнительный контроль на рейсовых в Ридне, именно потому, что ты показала дыры в системе безопасности. Патрули будут проверять каждый борт с явь-знаками.

— Круто, — сказала она упавшим голосом.

— Поэтому делай, как мы договорились, — сказал Мартин тоном ниже. — Пожалуйста. Давай.

х х х

Никогда прежде Эгле не вылетала из зала официальных делегаций. Здесь было почти пусто, никто не обращал на нее внимания, пахло дорогими духами, мягко горели огни в пустых кафе и открытых магазинах. Сквозь стеклянную стену Эгле могла видеть машину Клавдия — та по-прежнему стояла у входа.

Эгле вздохнула. Набрала номер, вбитый накануне в память телефона.

— Здравствуйте, госпожа Север, — ответил мужской голос почти без паузы. — Где вы сейчас?

Эгле нервно огляделась:

— Зал официальных делегаций. У входа. Справа.

— Оставайтесь там, пожалуйста, мы сейчас подойдем.

«Мы»?!