Ведьмин род

Выждав, пока патруль отойдет подальше, Эгле перешла улицу в толпе прохожих на переходе и вошла в торговый центр. Мысленно отметила, что здесь много выходов и, если патруль появится снова, от него можно будет сбежать. Привычка зверя, на которого открыта охота; кураторша из винодельческой провинции сидела в кафе на втором этаже, Эгле почуяла ее, как очень низкий басовый звук, как гул земли за миг до землетрясения.

Не поздно было передумать. Не поздно было уйти.

х х х

— Простите, я задержалась. Не хотелось вступать в объяснения с патрулем.

— И это правильно. — Элеонора кивнула. — Спасибо, что пришли… Вы неважно выглядите, Эгле.

— Зато вы прекрасно выглядите, — Эгле выпалила дерзость и не успела себя сдержать.

На самом деле, Элеонора говорила правду: события последних дней, бессонница и стресс сказались на Эгле не лучшим образом, а волосы отросли, и светло-русые корни никак не сочетались с сиреневыми прядями.

— Не злитесь на меня, — тихо сказала Элеонора. — Другая бы на вашем месте вряд ли выжила. Хотя… никто в истории никогда не бывал на вашем месте. Разумеется, вам нужно время, чтобы привыкнуть.

— Я не уверена, что к этому можно привыкнуть, — сказала Эгле неожиданно для себя.

Она не собиралась откровенничать с этой женщиной.

— Заодно и проверим. — Элеонора слегка улыбнулась. — Во-первых, я вам искренне симпатизирую…

Она сделала паузу, будто проверяя реакцию собеседницы. Эгле понятия не имела, как отвечать на такие признания, и просто изобразила, как могла, приветливое лицо.

— Во-вторых, у меня к вам деловое предложение, — сказала Элеонора и снова сделала паузу.

Эгле молча ждала.

— С отставкой Клавдия Старжа вы потеряли высокого покровителя, — подумав, заговорила Элеонора. — Мартин, при всем уважении, всего лишь один из кураторов. Головокружительная карьера в его возрасте. Но этого недостаточно, чтобы вас защитить.

— А кто на меня нападает?

Эгле автоматически проверила ближайшее пространство; на втором этаже торгового центра инквизиторов, кроме ее собеседницы, не было.

— Может быть, и никто. — Элеонора отступила, как мастер боевых искусств, чей стиль — гибкость и обманчивая мягкость. — Но… видите ли. Вы флаг-ведьма, Эгле. В глазах большинства инквизиторов вы ничем не лучше… ничем не отличаетесь от… них. Вас будут атаковать патрули, не заглядывая в документы, и однажды убьют — по неосторожности, или от страха, или из фанатичного убеждения, что всем действующим ведьмам уготована единственная участь. Вы это понимаете?

— Д-да. — Эгле запнулась, шокированная ее откровенностью.

Клавдий Старж предупреждал ее о будущих проблемах, но не таким безжалостным образом.

— Не хочу вас расстраивать, но это реальность. — Элеонора посмотрела с сочувствием. — Предлагаю свое покровительство, от вас это ничего не потребует. А вам, при вашем нынешнем статусе, жизненно необходима поддержка инквизиторов с широкими полномочиями… Вы, конечно, расскажете Мартину о нашем разговоре, я совершенно не против.

— Спасибо, — сказала Эгле растерянно. — Но…

— Но можете и не рассказывать, — небрежно добавила Элеонора. — Он ведь вам рассказывает далеко не все. Вы знаете, что он претендует на пост Великого Инквизитора?

— Мартин?!

— Вот видите, он с вами не откровенничает, — Элеонора кивнула с легким сожалением. — Мартин Старж, несомненно, с годами станет совершенно авторитарным, очень жестким человеком, он превзойдет своего отца, который, при всей склонности к тирании, не брезговал и компромиссами. Пока Мартин молод и влюблен, вам кажется, что весь мир у вас в кармане… Но мужчинам нельзя доверять. Вы мне не верите, вы меня сейчас не услышите. Вы не знаете, как легко любовь сменяется ненавистью. Вы понятия не имеете, что такое тяжелый развод.

Ее глаза на секунду затуманились. Эгле поняла, что Элеонора говорит искренне, и говорит сейчас об очень личном.

— К делу. — Элеонора убедилась, что произвела на Эгле должное впечатление. — За свое покровительство я не потребую ничего взамен. Я могу лишь попросить вас кое о чем… подумать. Как вы считаете, почему они так сопротивляются одной только мысли о «чистой» инициации?

Удар пришелся точно в цель. Эгле не нашлась, что ответить. Элеонора кивнула, довольная ее реакцией:

— Они запрещают вам даже мечтать об этом, да? Что отец, что сын?

Эгле молчала, глядя в окно, на улицу, где по шестиполосной магистрали тянулись в пробке машины.

— Потому что это касается Ивги Старж. — Элеонора усмехнулась, будто не сомневаясь в аналитических способностях Эгле. — Обвинение в нелояльности. На одной чаше весов — судьба единственной женщины, на другой — возможность всему миру навсегда избавиться от скверны. Настанет, вполне возможно, золотой век; роль Инквизиции сведется к тому, чтобы выявлять «глухих» ведьм в подростковом возрасте и проводить через «чистую» инициацию. Никаких больше убийц и разрушительниц. Вместо них появятся тысячи женщин, способных исцелять. Затягивать смертельные раны. Наверняка этим умением можно управлять, интересно, как скажется на медицине…