Ведьмин Талисман, или Ловушка для архимага (СИ)

— Я помню и никогда вам не прощу, сволочи! — мрачно пообещал Петяня, отворачиваясь от хохочущих нас.

Мы тогда его будить не стали. Он сам ближе к рассвету очухался. Смотрит — все руки в земле, одежда, рядом — раскопанная могилка, Петяня сдуру на надгробие глянул. Прочел свое имя, дату рождения… Глаза выпучил, сидит, себя щупает — а шкура-то холодная и ни беса не чувствует, потому что мы на него анестезирующее заклятье наложили… Когда мы из-за кустов повылазили, он нам так обрадовался, что даже дар речи потерял. Руки протягивает, мычит что-то…

Но тут наша преподша — у нас замечательная преподша некру вела — фирменным менторским тоном: «Итак, уважаемые адепты, сегодня мы с вами будем учиться упокаивать упырей, одного из которых вы сейчас наблюдаете перед собой. Возможно, вам покажется знакомым его лицо, ведь несколько лет он был вашим однокурсником…»

Как Петяня от нас бегал по всему кладбищу с воплями «Отстаньте от меня, сволочи, я жить хочу! Я буду хорошим упырем!»…

Бабахнул гонг, заставив нас отвлечься от ностальгических воспоминаний и посмотреть на сцену. Там закрутился и распался хоровод. Танцоры разбежались по углам, а в центр плюхнулся кусок древесного угля. Начиналась варка Адского Супчика. На предусмотрительно огражденной защитным полем сцене затрещали молнии. Стихийников не стало видно в плотном сизом тумане. Меня всегда удивляло, как они умудряются выжить в сердце битвы четырех стихий, впрочем, не зря ж выбирались сильнейшие из адептов…

Удар гонга! И стихии, как дрессированные псы, стихают у ног хозяев. А вся Академия, затаив дыхание, вглядывается в спадающий туман — что же сварилось в Адском Супчике? Пляска четырех первооснов могла выковать из несчастного кусочка угля что угодно — начиная даже от алмаза, под завязку накачанного магической энергией и заканчивая елементалью…

Я различила на полу ярко освещенной огнешарами сцены какое-то шевеление… Огненная громко взвизгнула и спрыгнула вниз. Поднявшаяся на сцену профессор Ладынь нагнулась и брезгливо подхватила защищенной замагиченной перчаткой рукой нечто полупрозрачное, блинообразное и извивающееся. Что за бесятина?!

Бесятину засадили в силовую клетку и торжественно водрузили на ледяной пьедестал у сцены. Приз победителю конкурса «Любимчик Фортуны» был готов.

— Все, мне пора бежать, — спохватилась Алитана.

— Удачи! — пожелала я. За Танцем Стихий традиционно следует новосолнечное представление студенческого Театра Стихий.

На сей раз они и тему выбрали почему-то не Новосолнечную, зато стихийную, по мотивам сказки Шипа о любви русалки и духа огня.

Вода шипела пеной, выплескивалась за пределы сцены, где бесновались два чудных существа, реальных до мельчайших подробностей — не верилось, что это просто непрерывно движущаяся вода и пена, а не живая, нереально красивая беловолосая девушка. А блеск чешуи под светом двух лун, а ее жесты, а выражение лица, живое, все время меняющееся, то счастливое, то отчаянное, то злое… а танец сестер русалок, и звезды ночного неба, закрывшие собою потолок Ледяного Дворца, и ослепительный, отчаянный дух огня, его последний взгляд, прежде чем он растворился в пенных объятьях…

Невозможно красиво. Мне вдруг подумалось, что во всем мире, хоть при дворах заморских владык, хоть в джунглях востока, хоть в загадочной Южной Триаде — не найдется столько чудес, сколько их в одном нашем тихом, заснеженном Найкаре.

И еще — что мне никогда не будет под силу создать подобной красоты, и демон тут не поможет…

Рыжая вернулась довольная, рыжую все хвалили, даже Сандр, но рядом с Сандром уже стояла под руку Розочка, и рыжая мгновенно помрачнела. Она в нашего старосту с первого курса влюблена, тайно, разумеется. Год назад было официально объявлено о его с Розочкой помолвке…

Хрупкая брюнетка в пене голубых кружев, с маленьким личиком вроде бы красивым, но так напоминающим крысиное! Стоит тут, лепечет своим писклявым голоском что-то о «профессиональных постановках» со смешной детской важностью, знаток театра нашелся…

Алитану перекосило, она решительно утащила меня прочь. К ящикам, из которых полагалось тянуть карты на участие в «Любимце Фортуны», или, в просторечье, в чемпионате пофигизма.

— Давай, тяни, попытаем удачу!

— Алит, дураков Фортуна любит!

— Вот именно!

— Вот сейчас гарантированно вытащим мы знак — и придется выставляться под издевательства всея Академии ради сомнительной чести стать обладателями какой-то подозрительной амебы…

— Яра, ты знаешь, что ты зануда?

— Зануда — человек, который заставляет окружающих задумываться о том, чего они предпочли бы даже не знать…

— Тяни давай!

— Мля-аа… Алит, давай поменяемся!

— Гы-гы, дорассуждалась? Давай, давай, топай на сцену!

— Я тебе страшно отомщу, учти!

Нет, ну это надо же — в ящике три сотни карт, только двенадцать из них — знаковые и мне выпала именно такая! Где была моя интуиция, удача и мозг, когда я тянула в ящик лапу?