Ведьмин зов

Потом они сорвались с места и кинулись к двери, отталкивая друг друга, сбивая с ног. Но дверь не поддалась, сколько ее ни толкали, ни тянули, ни пытались выломать. Ни единое окно не открывалось. Учитель информатики, присутствовавший тут же, швырнул стулом в стекло — безрезультатно.

— Отсюда никто не выйдет, пока я не разрешу, — сказала девушка со сцены. — Лучше сядьте. Или хотите поджариться?

На ее раскрытой ладони взметнулся язык пламени и моментально вырос до потолка. Опасно затрещал занавес. Директриса сползла по стене в глубоком обмороке — ей никто не поспешил на помощь.

х х х

— Ты сам напишешь рапорт или я смещу тебя приказом?

Двух действующих ведьм, пойманных во время облавы, только что увели: обе ничего не знали и не имели к убийству отношения. Теперь в подвал должны были привести третью. Ожидая ее, Великий Инквизитор шагал от стены к стене, вслед за ним в свете факелов расхаживали его тени.

— За что? — спросил Мартин.

— Даже не знаю. — Великий Инквизитор остановился рядом с пустыми колодками. — Возможно, за погибших детей, за профилактику инициации, которую ты прогадил?

— Чтобы сместить меня, — сказал Мартин, — вам необходимо вызвать меня в Вижну. И чтобы я приехал. А я не приеду, пока не найду ее.

— Хорошо, тогда я просто выкину тебя из состава Инквизиции. И ты закончишь наконец юридическое образование или пойдешь работать водителем, выбирай.

Великий Инквизитор уселся на край колодок, как на барный стул.

— Ну попробуйте, — сказал Мартин. — Интересно, что скажет Совет кураторов и лично герцог, и все, к кому я обращусь за поддержкой.

— Март, — в ледяных глазах, глядящих на него в полумраке допросной, что-то на секунду изменилось, — я не хочу, чтобы ты здесь оставался. Чтобы имел к этому отношение. Поверь, я пока сильнее, я тебя сожру. Хотя бы ради твоей матери…

Истерически взвизгнула дверь. Белый, с перекошенным лицом, на пороге стоял старший администратор Дворца Инквизиции:

— Ведьма… захватила школу. С детьми. Обещает всех сжечь. Если верховный инквизитор… к ней не явится, и назначила время… полчаса…

Он еще говорил, а Клавдий Старж уже вскочил, головой почти коснувшись потолка:

— Ставки растут. К ней явится целый Великий Инквизитор.

— Нет. — Мартин отступил к двери. — Ей нужен я. Я ее знаю, она знает меня…

— Это уже не «она»! Я сам к ней пойду, а тебе приказываю оставаться здесь, и…

Мартин дернул аварийный рычаг в стене. Запрыгала по камню сорванная пломба. С потолка упала решетка, отрезая допросную от выхода. Железные прутья с лязгом вошли в пазы на полу.

— Прошу прощения, — сказал Мартин. — Здесь, в Однице, последнее слово за мной.

Великий Инквизитор, запертый по ту сторону решетки, оскалился и сделался по-настоящему страшным:

— Администратор! Открыть!

— Нужен ключ. — Голос администратора звучал, как жалобное блеянье. — Я сейчас принесу…

Прыгая через ступеньки, Мартин бежал по лестнице вверх. Минут двадцать они здесь провозятся.

А счет идет на секунды.

х х х

Вопили сирены. Машина Инквизиции неслась по свободной трассе, дорогие автомобили прижимались к обочинам. До срока, объявленного ведьмой, оставалась пара минут.

Школа. Двор, пока еще пустой. Гостеприимно распахнутая входная дверь.

Он чуял ее: слева от входа, в актовом зале. Большое помещение над столовой, напротив спортзала. Недавно он был здесь, он стоял на сцене, он вел профилактическую работу. Теперь из зала несло запредельным ужасом: воин-ведьма, колодец под девяносто, ходячая смерть.

Он попробовал не думать о трупах в раздевалке, о скрученных, как жгут, телах с затылками на месте лиц и осколками ребер, торчащими сквозь форменные рубашки. Остановился у входа в зал; на доске для объявлений пестрела под стеклом памятка ведьме-подростку.

Дверь, намертво заблокированная, открылась, едва он коснулся ручки. Внутри стоял густой спертый дух, ни струйки чистого воздуха. Деревянные кресла. Застывшие на местах школьники и немногие учителя. Директриса на полу у стены, возможно, инфаркт. И та, что недавно была Майей, на сцене, спиной ко входу.

— Привет, — сказал Мартин. — Ты хотела меня видеть?

Она обернулась: выше, чем была, сантиметров на пять. Бледная. Зрачки расширились: она впервые увидела инквизитора глазами действующей ведьмы. Все силы Мартина сейчас уходили на то, чтобы продемонстрировать слабость, покорность и ни в коем случае не встречаться с ней взглядом.

— Смотри, — он развел руки в стороны, — эти ребята тебя не обижали. Они очень боятся сейчас. Давай их отпустим?

Последовала длинная пауза. Мартин ждал, подняв руки, размеренно дыша, пытаясь без слов объяснить ей, что он сейчас в полной ее власти. Как и этот зал. И эти дети. Что она решит — непредсказуемо, но Мартин должен хотя бы попытаться.

— Они смотрели, как меня травят, — хрипло сказала ведьма, — и смеялись.

Кто-то в зале зарыдал, зажимая себе рот; Мартин старался дышать глубоко и очень ровно. Она не убила его на месте — хорошо. Она ответила — прекрасно. Она помнит свои обиды — почти фатально. Если ведьма явилась, чтобы мстить, никто из этого зала не выйдет.