Ведьмина поляна – 2

– Ещё ящик каких-то кругляшей, которые Максим называл гранатами.

Шебутнов оживился.

– Гранаты?! Как они выглядят?

Могута наморщил лоб.

– Как картофельные клубни, только с хвостиком. Зелёного цвета, с насечкой.

– Наши гранаты-лимонки действительно выглядят как фрукты – лимоны, хотя и без хвостиков. Надо бы посмотреть да испытать.

– Посмотрите, – пообещал Гонта.

– Но главное было в самолёте, – продолжал сотник. – Такие металлические браслеты, бластеры, как говорил Максим.

– Понятно, лазеры или электрические разрядники. Не покажете?

– Их забрали с собой лётчики.

– Значит, атлантские самолёты всё-таки летают?

– Нет, не летают, – начал было Малята, но наткнулся на взгляд отца, покраснел и сделал каменное лицо.

– Против закона не попрёшь, – хмыкнул Могута. – Самолёты принадлежали атлантам и были сделаны до Сброса, когда физика позволяла летать. У нас здесь физика другая. Но ходит по болоту этот самолёт весьма шустро и раз в пять быстрей любого судна.

– Зачем Гвидо так рискует? – спросил Милан. – Ну, догонит он хладоносец, дальше что? На борту хладоносца небось полсотни хладунов и две сотни десантников.

– Чуток поменьше, мы многих побили при атаке, – сказал Могута. – Хотя, конечно, их всё равно целая прорва. Зато мы забрали четверых лягв, которые стерегли хтон.

– А не сдох ли он? Столько лет пролежать в крепости, а потом ещё его и заморозили.

– Максим утверждает, что хтон не живое создание, а искусственное, и в настоящее время пребывает в обморочном состоянии.

– В спящем режиме! – ухмыльнулся Шебутнов. – Так у нас говорят про аппараты с компьютерным управлением.

– Ладно, разберёмся. – Милан допил медовар, встал. – Ждите Хороса, я поскакал к князю. Велика вероятность, что он захочет посмотреть на добычу. Тогда и я вернусь с ним.

Главный разведчик Роси исчез за дверью горницы.

Верика выскочила за ним.

Сан Саныч проводил её глазами, встретил взгляд Гонты и понял, что воевода догадывается о его чувствах к дочери.

Глава 17

Пройдя около сотни километров, по оценке Максима, решили увеличить скорость погони, тем более что полосы открытой, сравнительно чистой воды встречались часто.

Смениться Гвидо отказался, Марфа тоже не выглядела усталой, и Максим с Любавой присоединились к ратникам, исследовавшим кладовые самолёта.

Однако аппарат оказался пустым, как опорожнённая бочка, несмотря на ящики под сиденьями вдоль бортов и два небольших отсека в хвостовой части, представляющих собой пирамидальные ячеи.

– Ничего! – с огорчением констатировала Любава. – То ли его не успели нагрузить всем необходимым, то ли, наоборот, всё выгрузили.

– Скорее первое, – отозвался Максим. – Атланты не успели использовать свою технику, сами же спровоцировав катастрофу.

Ратники перестали бродить по салону, прилипли к полосным окнам вдоль бортов.

Максим с Любавой уселись в хвосте, тоже посматривая наружу, провожая глазами встречающиеся островки болотных растений.

– Я не поняла, как они воевали, – задумчиво сказала девушка. – Мракобой, который утащили выродки, не выглядел рабочим. Если бы выстрелили из него, тут и от крепости ничего бы не осталось.

– Наверно, это был запасной излучатель. Били не из него. Недаром же его охранял хтон.

– Интересно, как выродки догадались снять мракобой и переправить на Еурод?

– Не все выродки идиоты.

– Особенно конунг! – фыркнула Любава. – Помнишь, как он ловко сбежал, когда понял, что проигрывает?

Максим улыбнулся.

– Это бегство больше говорит о хитрости, чем об уме. Он не ожидал, что мы сможем дистанционно управлять хладунами.

– Ты молодец, быстро учишься.

– Тут нет моих заслуг, – отмахнулся Максим. – Просто природа наградила меня даром повышенной чувствительности.

– И реакцией.

– Реакция – это уже производная экстрасенсорики, но она здорово помогала мне играть в теннис.

– Дело за малым – овладеть засосом.

– Чем? – удивился он.

– Процессом затемнения сознания, сокращённо – засосом. У нас тоже далеко не все росичи владеют им, даже имея хорошую экстрасенсорику, как ты говоришь. Но всем разведчикам и дружинникам князя он доступен.

– И сотнику? Гвидо ведь тоже был разведчиком?

Любава нахмурилась, вспомнив беспощадный выпад взгляда сотника после получения пощёчины. Он и в самом деле мог, наверно, заневолить бывшую возлюбленную, но не стал этого делать.

– Гвидо мастер засоса. Он продержался на Еуроде две весны благодаря своим умениям.

– То-то я чую, что он думает, когда смотрит на тебя из-под бровей.

– Ты… чуешь?! – недоверчиво проговорила жена.

– Что в этом странного? Я и твои мысли чую. Ну, не мысли, но эмоции точно.

Любава несколько мгновений не сводила глаз с его лица, и Максим улыбнулся.

– Вот и сейчас ты думаешь, не хвастаюсь ли я.

Она мигнула, провела ладонью по лицу.

– Ну-ка, проверим, отсядь подальше, посмотри на меня и сосредоточься. Подумай, что сказать, но вслух не говори.

Максим повиновался, пересев к перегородке перед пилотской кабиной, повернулся к ней лицом. Подумал: «Я тебя люблю!»

В голове чирикнуло, раздался тихий голосок:

«Не отвлекайся!»