Ведьмина поляна – 2

Спутники снова занялись беседой, изредка обмениваясь шутками. Они были молоды, сильны, хорошо тренированы и не думали о том, какие препятствия ждут их впереди. Впрочем, и Максим был далеко не старик и относился к жизни с эйфорией уверенного в себе человека. До поселения в Роси основной чертой его характера являлся здоровый флегматизм, хотя при этом он не отказывался от рискованных мероприятий и с удовольствием метал ножи. Но выход за границу своего миропонимания, а ещё больше – жизнь росичей и встреча с Любавой, резко изменили душевное состояние бывшего инженера, и теперь он жил иными категориями, приспособившись к росичскому экстриму и не страшась угроз.

Устроившись в самом тупике салона в хвосте самолёта, молодой пограничник какое-то время наблюдал за проплывавшими в смотровой полосе островками, которых становилось всё меньше (самолёт выбрался на более или менее свободное пространство болота), и не заметил, как уснул. Проснулся же от укуса в голову, как показалось. Он даже отмахнулся от «комара». Однако никто его не кусал, это включилась интуиция, развившаяся в новых условиях бытия до состояния сторожевого «автомата».

Из-за перегородки перед пилотской кабиной появилась Марфа, увидела, что командир отряда открыл глаза, поманила рукой.

Максим с готовностью направился за ней.

Самолёт перестал мчаться как торпеда и теперь еле полз. Вид болота изменился. Планктонных и грязных полос стало меньше, количества островов тоже, но они выросли в размерах, и некоторые напоминали плоские столовые поднятия плотных мхов. Впереди, в направлении на «северо-запад», виднелась тёмная полоса, размывающая горизонт. Выглядела она недоброй, и Максим невольно напрягся, пытаясь заглянуть в её глубины. Полосу вдруг прострелила беззвучная зарница, и в то же мгновение болото под самолётом колыхнулось как мутное варево в кастрюле.

Голоса ратников в салоне стихли.

В кабину всунулась Окулина.

– Что случилось, командир?

– Гроза идёт, – пробормотал Максим.

– Водолей, – подтвердила Любава. – И как раз со стороны кладбища. Интересно, эскадра конунга попала под него или нет?

– Посылай врана.

Любава помолчала, раздумывая.

– Фронт водолея от нас примерно в пятидесяти лигах. Это час-полтора времени. Останавливаться и ждать его приближения нет смысла. Если флот выродков остановился, у нас будет шанс подойти к нему близко. Вряд ли они рискнут плыть во время бури. Да и следить за Топью не будут, уверенные в том, что никто не пойдёт по болоту в такую погоду.

Любава сделала паузу.

– Так, командир? – тактично спросила она.

– Согласен, – сказал Максим.

– Садись. – Жена уступила кресло. – Идём дальше с небольшой скоростью. Я займусь птичками.

Максим сел, освобождая голову от ненужных переживаний и мыслей.

Посланные вперёд вороны через час сообщили известие о появлении двух катамаранов. То есть, конечно, не сами сообщили, не имея раций, а ратники, умевшие смотреть на ландшафт болота глазами птиц, увидели приближавшиеся суда.

Максим передал управление самолётом Марфе и перебрался в салон. Сосредоточился на восприятии мысленной передачи воронов и вселился в сознание одного из них.

– Это разведка конунга, – сказал он уверенно. – Владыка послал вперёд разведчиков и ждёт от них донесений.

– Где же сам флот? – спросила Любава, также связанная с воронами каналом мысленной передачи.

– Наверняка идёт следом либо пережидает шторм.

– Что будем делать?

Максим снова вошёл в состояние пси-резонанса с птицами, словно делал это всю жизнь, и оглядел болото глазами ворона с высоты сотни метров.

Стена водолея была уже близко, накрыв треть горизонта мутной полосой дождя. Болотную бурю не зря росичи называли водолеем, потому что она и в самом деле представляла собой настоящий водопад, низвергающий на Топь сотни тысяч тонн воды и грязи. Моряки Роси, как правило, круто сворачивали, увидев приближение тучи, но, если не успевали, редко кто из них спасался.

– Я бы обошла, – сказала Марфа.

Максим молчал, размышляя.

– А я бы пошёл прямо! – сказал Малята. – Раздолбал бы разведку и…

– Ну-ну? – хмыкнула Любава. – Продолжай.

– Напал бы на хладоносец с мракобоем.

– Мы это уже проходили. К тому же выродки, в отличие от нас, имеют дроны и тут же сообщат о нас флагману. Подойти скрытно к флоту не удастся.

– Обходим катера, – наконец решил Максим. – Ни к чему рисковать обнаружением. Делаем крюк в десяток лиг, чтобы с гарантией нас не заметили, и будем искать флот. Потом пошлём птичек или стрекоз.

– Надо их задержать, пока не подойдут наши десантники с хтоном, – заметил Малята. – Давайте захватим катамараны, сядем на них и подойдём к кораблям выродков как свои. Они будут думать, что возвращаются разведчики, и мы легко прорвёмся к мракобою.

– А дальше? – с интересом спросила Марфа.

Молодой пограничник (Гонта назвал его первоносцем) потоптался на месте.

– Захватим мракобой… бабахнем по флоту…

– Ты умеешь им управлять?

– Нет, но… – Малята порозовел. – Мы же смогли заневолить хтон?