Ведьмина тропа

Но время шло, появилась внучка, и Глафира верила в то, что девочка в безопасности, ведь дар передаётся только от матери к дочери.

Однажды, когда внучке исполнилось четыре года, явилась к Глафире сама Агафья — то ли во сне, то ли на яву. Горящие глаза её заглянули в самую душу Глафиры, холодный, иссохший перст ткнул её в лоб, и голос, доносившийся будто с того света, произнёс: «За то, что хитрила, с тебя особый спрос будет. Отдавай мне ту, что всех тебе дороже!»

Глафира уговорила сына с женой и дочерью уехать подальше от Кикеевки, хотя сама изо дня в день обливалась слезами, тоскуя по родным.

А когда внучку привозили на лето, никогда не рассказывала ей о своём ремесле и о ведьмах. Сделала для неё сильнейший оберег, запрещающий любой нечистой силе прикоснуться к ней, но понимала — этого мало. Всегда есть вероятность того, что девочка заинтересуется колдовством и сама, по собственному желанию захочет принять дар.

И когда начала Глафира чувствовать себя худо, понимать, что близится её время расплаты, решила больше не приглашать внучку в гости, никогда.

Надеялась она унести с собой на тот свет колдовской дар, чтобы больше ни к кому в роду он не переходил.

Глава 14.

Громко, на всю кухню, тикали часы, разрывая тишину. Трое молчали, Мирослава с Сашей — обдумывая услышанное, Стёпка — испытующе глядя на обоих.

— Ты же не предлагаешь Мирославе стать ведьмой? — Наконец сказал Сашка, встал со стула, подошёл к часам и вынул батарейку — звук раздражал его.

— Я вам совсем ничего не предлагаю, я просто рассказал то, о чём узнал от Хозяина леса. Дух Агафьи воззвал к нему, угрозами и обманом заставил привести Мирославу. Она сразу почуяла вас, едва вы ступили в лес, потому что сама она уже много веков является его частью.

— Получается, эта Агафья — моя «прапра»-какая-то бабка? — Сказала Мирослава. — Зачем я ей? Я даже не верила ни во что такое…до недавних пор. Пока не прочитала эти тетради и не попала в лес…

— Какие тетради? — Спросил Стёпка и Мирослава сходила в дом, принесла дневники и рассказала ему о их содержании, о том, что сказала ей в больнице бабушка.

Парень внимательно слушал, иногда кивая, параллельно перелистывая ветхие страницы. Больше всего его привлекла тетрадь Поликарпа и Агафьи, он изучил её более подробно, задержавшись на последней записи, на обращении Агафьи… к кому? Наверное, к каждой из своих последовательниц.

— Ну, как бы то ни было, в итоге ты поверила во всё это. — Пожал плечами Стёпка, стукнув тонкими пальцами по обложке одной из тетрадей. — Агафье нужно чтобы дело вашего рода продолжалось, что бы всегда были ведьмы. О мотивах её я ничего не знаю и не имею предположений.

— Просто не принимай этот дар. — Сказал Саша. — Повторю свои слова — уезжай, раз так будет лучше. Если так ты окажешься в безопасности.

— А как же бабушка? — Возмутилась Мирослава. — Получается я должна спасаться, а её бросить? Ты ведь слышал…видел…какая участь её ждёт. Всю жизнь она любила меня, как я могу отплатить другой монетой?!

Саша молчал, хмуря брови, потянулся было к пачке сигарет, но передумал:

— Она сама сделала этот выбор. И будет рада, если ты избежишь такой судьбы…

— Она не выбирала. Всё что она выбрала — это спасти сестру. И за это сейчас должна расплачиваться.

Снова воцарилось молчание. Сашка всё-таки вышел на крыльцо, закурил, а Мирослава задумчиво стучала пальцами по столу. Когда парень вернулся, сказала, обращаясь к обоим парням:

— А что, разве нет никакого средства против Агафьи? Ведь вон сколько всего есть у ведьм в арсенале — заговоры всякие, порчи, наговоры, не разберешься на трезвую голову. А против получения колдовского дара, против духа Агафьи ничего нет? Я ведь правильно поняла — она наше главное зло?