Ведьмина тропа

— А как выглядит эта плакун-трава? — Спросила Мирослава, вырвав беловолосого паренька из задумчивости.

— У неё розовые цветы, вы узнаете её — других цветов на том берегу не растёт.

Стёпка поднялся, собираясь уходить, Саша посмотрел на него вопросительно:

— А дальше что? Траву достанем, нож я сделаю, что потом?

— Потом, на третий час после полуночи Иванова дня, вам нужно будет идти в лес. Я провожу вас немного, по пути и расскажу, что делать.

— Хотелось бы сейчас знать, — пожала плечами Мирослава, — чтобы хоть морально подготовиться.

— Там дел не много. — Серьёзно посмотрел на неё Стёпка. — Всего-то, в тот момент, когда Агафья предложит тебе принять колдовскую силу, вонзить в неё серебряный нож и сказать слова: «Серебром заклинаю, замок запираю, лес- навек твой дом, оставайся с миром в нём, слово моё крепко, воля нерушима».

— И всё?

— Всё. Но опасность в другом — не обманет ли она тебя, не проснётся ли в твоей душе соблазн обладать той силой, которую тебе предложат, и хватит ли у тебя храбрости пустить в ход оружие.

— Почему никто прежде не предпринимал попыток запереть её дух? — Поинтересовался Сашка.

— Возможно, из страха или нежелания, а может никто не знал способа или слов. — Пожал плечами Стёпка.

— А ты откуда знаешь? — Саша вдруг почувствовал растущее подозрение и внимательно вгляделся в лицо парня, отыскивая намёки на ложь. Но беловолосый оставался спокоен, отвечая:

— Ты забыл о том, что я — не совсем человек? И, как ни крути, кое-что знаю о колдовстве, силе духов и лесных обитателях.

На том друзья и распрощались. Сашка еще немного постоял у окна, вглядываясь в темноту до тех пор, пока худощавая фигура Стёпки не исчезла за забором.

— Как думаешь, а не обманывает ли он нас? — Наконец спросил он у Мирославы. Девушка сидела за столом, в сотый раз задумчиво перелистывая тетрадь с записями Агафьи и Поликарпа.

Подняв голову, она несколько минут молчала, глядя на Сашку, затем покачала головой:

— Мне так не кажется. Причина помогать у него есть, а ещё помнишь, что он принёс мне мой оберег? А ведь его не может коснуться злая сила или тот, кто желает мне зла, верно? Стёпка хороший, я думаю, хотя и странный.

— Хороший… — Буркнул Саша, отвернувшись к окну. — Тебе что, и правда не страшно?

— Страшно. Очень. — Призналась девушка. — Но выхода нет, верно? Если я уеду, то тем самым обреку родного человека на страдания. При чём не только в этой жизни… Да и кто знает — спасёшься ли вот так, сбежав?

Саша хмуро кивнул:

— Хорошо. Значит послезавтра идём за травой, а ночью — в лес, будем охотиться на призрака? — Он грустно едва заметно усмехнулся.

— Выходит, что так.

Глава 15.

Солнце ещё не показалось из-за горизонта, когда за ними пожаловал Стёпка и повёл в лес. Он бесшумно ступал босиком по мокрой от росы траве.

Глядя на него, Мирославе и Саше казалось, будто их собственные шаги гулким эхом разносятся по тайге.

Сейчас было особенно заметно, что Стёпка — не от мира сего, как говорят. В лесу изменились все его повадки — от шагов, до жестов. В прошлый раз друзья были слишком измотаны и не могли этого заметить. Теперь же то и дело переглядывались удивлённо, когда худой беловолосый паренёк с лёгкостью проходил там, где они пробирались с трудом.

Казалось, будто ему не преграждали дорогу поваленные деревья — он перепрыгивал их, едва касаясь, ветки кустарников не норовили оцарапать лицо, или зацепиться за одежду.

Стёпке теперь навсегда был закрыт путь домой, но от этого он не перестал оставаться частью леса, его порождением, а сам лес в свою очередь признавал собственное дитя, даруя лёгкую дорогу.

У Мирославы то и дело перехватывало дух от страха. Стоило где-то в чаще скрипнуть ветке, зашелестеть листьям, и ей начинало казаться, будто вот-вот снова появятся зубастые длиннорукие существа. Успокаивало лишь присутствие парней, особенно Сашино.

Он постоянно поддерживал её на не ровном пути, помогал перебираться через поваленные деревья, отводил в сторону колючие ветки шиповника.

При этом Мирослава то и дело с тревогой смотрела не его перебинтованные ладони. Она знала, что вчера поздно вечером он занимался отливкой ножа — перед тем как пойти в лес, похвастался Стёпке самодельным подобием стилета. Узкое, острое лезвие с рукояткой, обмотанной тонкой полоской кожи. Тогда-то Мирослава и увидела бинты на его руках.

На вопросы он отвечал, что был не аккуратен и обжёгся, пока плавил серебро. Но Мирослава, проследившая недоверчивый взгляд Стёпки, не поверила этим отговоркам, пообещав себе всё выяснить, когда они вернутся из леса.

— Стёпа? — Здесь, в лесу, Мирослава снова вспомнила его историю и те вопросы, которые так и не задала ему. — Скажи, а ты до сих пор хочешь вернуться в лес, ну…домой?

Он коротко глянул на неё, не понимая к чему сейчас этот вопрос и покачал головой, не уловив в выражении её лица ничего, кроме любопытства:

— От моего желания уже ничего не зависит, я отказался от такого шанса в тот день, когда нашёл вас с Сашей.

— А почему отец не хотел принять тебя обратно?