Ведьмина вода

Фэншоу стоял неподвижно, как столб в земле, когда наблюдал, и он даже не вздрогнул, когда Эванора тем или иным образом обняла его. Её рот сразу нашёл его, её язык проник внутрь; когда она прижалась ближе, Фэншоу с отвращением почувствовал, как её живот расширяется и сжимается, расширяется и сжимается, подражая каждой адской беременности. Затем…

— Оу-у-у! — Фэншоу взревел.

Эванора хихикала, её рот покраснел. Она сильно укусила его нижнюю губу, набирая кровь. Реакция Фэншоу была быстрее, чем мгновенная, его ярость возникла за секунду, и он сжал ладони вокруг её горла, и сжал со всей силой, на какую был способен.

Сильнее, ещё сильнее.

В его голове не было никаких сознательных мыслей, только рефлекс.

Ещё сильнее…

Лицо Эваноры стало красным, затем синим, и всё же на протяжении всего действия Фэншоу она улыбалась. Теперь стали видны дымящиеся знаки крестов, выжжённых на её груди, животе и лобке; он мог слышать их шипение. Затем её лицо и плоть на голове начали исчезать полосами, как будто их срывал невидимый зверь. И потом…

Руки Фэншоу были прижаты к горлу трупа, отделённого почти от всей его плоти.

— Вам я завещаю свою любовь навсегда, — сказал труп, но это было сказано голосом, похожим на рык, явно не человеческий, после чего раздался ещё более отвратительный смех.

Сильные руки Руда вытолкнули Фэншоу в дверь. Дверь захлопнулась, затем её защёлка закрылась.

Фэншоу стоял один на улице; он смотрел в ужасе взад и вперёд. Лунный свет струился на него сверху вниз.

Куда они делись?

Но на вопрос ответили через мгновение:

— Вот он!

— Колдун! Хватайте его!

Толпа людей бежала вниз по улице. Они несли факелы и вилы. Сердце Фэншоу, казалось, вывернулось наизнанку — он помчался по грунтовой дороге, в переулок, который он пересёк ранее, но…

БAM!

Другая толпа возникла на другом конце переулка. Более разъярённые жители города прыгали к нему по мусору.

Пора сваливать! — подумал Фэншоу.

Он отступил назад, дёрнулся и начал бежать, но остановился.

Ещё больше жителей города вышли на улицу. На него шли со всех доступных направлений.

Я пойман, я — труп, — подумал он.

Паттен и его помощники первыми схватили его. Рябое лицо чрезвычайно тяжёлого шерифа и красный, выпуклый нос казались огромными в лунном свете. Когда Фэншоу поднял фонарик, Паттен ударил его.

— Твои орудия Люцифера бесполезны для тебя, — сказал законник, — потому что наше орудие — вера — будет уполномочена Всемогущим Богом, обладающим силой стереть тебя в прах!

Ещё один мужчина в треугольной шляпе подошёл к Фэншоу сзади. Теперь более дюжины мужчин окружили его, крича и размахивая факелами.

— К бочке я говорю! — кричал один.

— Хамфрис отправился за своим зверем? — спросил кто-то другой.

И еще:

— Пока мы будем проводить эту ночь в своих постелях, лучше всего, чтобы этот чернокнижник проводил её в животе собаки!

Фэншоу не мог думать ни о чём другом, как об этой массивной собаке. Несколько человек плюнули на него, и один сильно ударил его палкой. Фэншоу закричал, когда человек, сдерживающий его, дёрнул локти выше, чтобы скрутить плечевые суставы.

— Слава Богу, шериф, Хамфрис и его зверь уже на полях!

— У нас нет времени ждать! — прокричал Паттен. — Мы должны убить этого колдуна, прежде чем он наложит на нас проклятие!

Фэншоу напрягся в тисках своего похитителя. Беглый взгляд на дом Рексалла показал, что Руд и Эванора выглядывают в переднее окно. Они улыбались.

— Держи его сильнее, Купер, — сказал шериф. — Держи его крепко и спокойно… — Паттен откручивал крышку на незажжённом фонаре. — Пусть он сравнит, будут ли адские огни такими же горячими! — а затем фонарь был перевёрнут над головой Фэншоу.

Густое, пахнущее рыбьим жиром масло пропитало его волосы, а затем стекало по лицу и груди. Затем его штаны были расстёгнуты, нижнее бельё было снято, и туда налилось ещё больше масла.

— Без сомнения, ты, злодей, осквернил многих христианок этим, — сказал Паттен, — и поселил в их животы много дьявольских детей. Ну, чернокнижник, пришло время платить!

Толпа, окружавшая Фэншоу, быстро отступила, затем он был освобождён. У него было время сделать только один шаг, прежде чем…

— Сожжём монстра! — закричал Паттен.

И зажжённый факел вонзился прямо между его ног.

Из его паха вырвалось пламя; Фэншоу внезапно стал одет в костюм из огня. Его волосы дымились на голове; его лицо потрескивало и шипело. Чем больше он катался по земле, тем жарче становилось пламя.

— Да, — сказал кто-то одобрительно, — сегодня вечером у зверя Хамфриса будет мясо на ужин.

Глаза Фэншоу лопнули. Он чувствовал запах собственной горящей плоти, а что касается его гениталий, они сжимались и пузырились, как зефир, упавший в костёр. На фоне боли, в тысячу раз более сильной, чем он мог себе представить, его огненное лицо превратилось в нечто, похожее на кусок бекона, рот открылся, и он закричал громче тысячи труб…

* * *

…и рухнул, катаясь в агонии. Каждый раз, когда он выдыхал, изо рта появлялся дым. Но когда он упал без сил в грязь…

Что за…